Его спутница по большей части молчала и ловила каждое слово. Явно влюблена, чего не скажешь об отце Матвея. Хотя…сложно сказать.

Я решила, что буду вести себя как ни в чем не бывало и мы достаточно свободно проговорили на разные темы.

Матвей заметил потом, что я понравилась его отцу.

– Такое не часто бывает, Полин, чтобы ему кто-то нравился.

– Я рада. Мне он показался интересным собеседником. И…вы с ним чем-то похожи.

Я принимала ванну в его (не решалась пока называть ее нашей) квартире, когда услышала звонок. Как раз завернула краны, иначе бы пропустила.

– Да, слушаю.

Голос Матвея звучал напряженно, а потом я перестала его слышать. По всей видимости, он вышел из спальни.

Кто бы это мог быть? В такое позднее время?

Ни за что бы не стала так реагировать на входящий ему и проявлять излишнее любопытство, но нервы в последние дни начали сдавать.

Мне везде и во всем мерещился подвох.

Злата перестала появляться в универе. Только вчера Соня вернулась из туалета и сообщила, что случайно услышала, как две девчонки с ее потока это обсуждали. Вроде бы она решила сменить университет.

Теперь столь поздний звонок.

Я быстро вылезла из ванной, промокнула кожу полотенцем, накинула халат.

Осторожно ступая покинула ванную комнату, пересекла спальню и выглянула в холл.

Разговор велся из кухни.

На цыпочках пересекла последние метры и остановилась у полуприкрытой двери.

– Хорошо, - говорил в этот момент Матвей, - я знал, что на тебя можно положиться. Да. Все по-полной. Чтобы постельный режим не меньше, чем на полгода. А мысли подобного плана не посещали вовсе. Пусть теперь думают только о своем здоровье. Да, все трое. Само собой, это тоже надо. Чтобы впоследствии с ними не возникло проблем. Нет. Они должны были понимать, на что идут.

Душа ушла в пятки. Это ведь он о Дене и тех парнях?

Тут Матвей резко развернулся. Наши глаза встретились.

– Полина?

Он сбросил вызов и отложил телефон. Все это, не водя с меня взгляда.

– Матвей, кто тебе звонил?

– Неважно.

– Вы ведь про них говорили? Про Дена и остальных? Вы их нашли? Что с ними будет?

– Полин, не забивай голову.

– Что-то серьезное?

– Я же сказал, не забивай голову.

– Нет, я хочу знать. Ты…говорил страшные вещи, я слышала.

– Ты должна была быть в ванной!

– Матвей!

– Полин, я не понимаю, о чем мы спорим. Ты хоть понимаешь…Ты понимаешь, что могло бы быть, если бы…я не хочу произносить вслух.

Он начал медленно приближаться.

Шаг, еще один и вот уже стоит совсем близко.

– Полин, я с ума с хожу только при одной мысли. И от того, что меня не оказалось рядом в тот момент…

Он потянул за пояс моего халата, быстро развязал и оттянул полы в стороны. Прохлада коснулась разогретой после ванны кожи.

Взгляд Матвея принялся скользить по мне сверху вниз и обратно.

– Иди ко мне.

– Нет, Матвей. Сначала мы поговорим. Я не хочу стать причиной…

– Иди-ко-мне. Сейчас же!

Тон приказной. Меня всегда заводит такой, но не сейчас. Сейчас я ни за что не поддамся.

– Нет!

Собрала остаток сил, вырвалась и принялась судорожно завязывать на себе пояс.

Он прищурился.

– Нет?

– Я же сказала! Пока не получу ответы на свои вопросы!

Для верности отошла подальше, вглубь холла. Практически к входной двери.

Матвей вышел в холл следом за мной и прислонился к дверному косяку. Скрестил руки на груди.

– Ладно. Что конкретно тебя интересует?

– Что будет с теми парнями и…Деном.

– Они получат по заслугам.

– По заслугам это как?

– Их не убьют, не волнуйся.

– Но…сильно покалечат, да? Ты что-то говорил про полгода и здоровье? Им будет так плохо, что придется лечиться столько времени?

– Услышала.

В его голосе сквозила досада.

– Да. А еще…что еще надо, чтобы с ними не возникло проблем? Вы заставите их делать что-то такое, из-за чего они потом не смогут на вас донести. Что это?

Он молчал.

Молчал.

Он никогда не врет, а сейчас он молчит и ничего не отвечает.

Меня затрясло мелкой дрожью.

– Не то, чтобы я их жалела, нет. Но..они ведь ничего не сделали в итоге. Я не могу сказать с полной уверенностью, что сделали бы. Вдруг они блефовали? Это…слишком жестоко, Матвей!

– Это неважно, Полин. Сделали или нет.

– Но…это важно!

Он оторвался от дверного косяка и теперь стоял посередине прихожей. Ноги широко расставлены, руки в карманах спортивных штанов. Но я знала, сейчас они сжаты в кулаки.