— А, вот мы где прячемся! — послышался в трубке незнакомый голос какого-то молодого человека — голос ехидный и неприятный. — И что это мы тут забыли в господском доме? Тебе сюда не разрешали заходить. Невежливо убегать. Мы со всей душой, а она — бегать. Может, уделишь внимание, а?

— Что ты с этой служанкой возишься? — послышался другой голос. — Она ещё ломаться тут будет? Ты кого из себя возомнила, дурочка?

— Простите, но я — не ваша служанка, — голос Иры дрожал. — Поговорите вначале с моим женихом. Артём, включаю громкую связь.

Камеру Ира тоже включила, и на экране я увидел троих молодых ребят. Один был атлетического телосложения в шортах и с татуировками на торсе, второй — полный малый в шортах и цветастой летней рубахе. В третьем я сразу узнал боярича Кускова — одного из тех, кому надавал по морде в ночном клубе.

— Добрый день, — поздоровался я с парнями. — С кем разговариваю? Назовите себя.

— А ты кто вообще такой? — спросил пацан атлетического телосложения.

— Артём Востряков. Ир, поверни к ним экран, — я включил камеру. — Так лучше видно? Кусков, с тобой мы уже пересекались, насколько я помню. А вы двое — кто такие?

Парни переглянулись, но всё же назвали свои фамилии. Они были из каких-то боярских родов, про которых я раньше не слышал.

— Какой у вас вопрос к Ирине? — спросил я.

— Да мы просто поболтать пришли, — ответил здоровяк с татуировками.

— О чём?

— Да так… на яхту пригласить. Подумали, девчонка скучает тут одна. А там у нас компания, все дела.

— Ир, ты хочешь с ними пойти? — спросил я.

— Нет, у меня другие планы, — ответила Ира.

— Вот видите, девушка занята. Ещё есть вопросы?

— Тогда всё, больше вопросов не имеем, — ответил здоровяк.

— Вот и славно. Но кажется, кто-то из вас нанёс моей невесте оскорбление. Кто это сделал?

Парни ещё раз переглянулись.

— Повторяю вопрос: кто допустил оскорбительные выражения по отношению к Ирине? — произнёс я спокойным, холодным тоном.

— Извини, Артём, я не знал, что это — твоя девушка, — произнёс полный. — Я не хотел кого-то оскорбить. Это недоразумение. Сам понимаешь. Откуда мы знали-то? Приношу извинения вам обоим. Я не хочу конфликтовать.

— На первый раз я удовлетворюсь извинениями. Но если что-то подобное повторится, спрошу по полной. И лучше вам найти другое место для отдыха, а не мой дом. Свободны.

Все трое удалились.

— Ушли, — Ира посмотрела в камеру. — Блин, я так испугалась. А если они вернутся, что делать? Как хочешь, но я здесь больше не останусь.

— Да-да, я уже договорился. Сегодня тебя перевезут в безопасное место. Сейчас, подожди пять минут, я перезвоню.

Я связался с Дмитрием Прокофьевичем и поторопил его, сказав, что Иру до вечера надо вывезти из поместья. Затем позвонили Лёхе, но тот по-прежнему не брал трубку. Я вернулся в машину, и мы поехали дальше. Что ж, план сработал. К счастью, моё имя кое-что значило в кругах новгородской молодёжи, и только это спасло ситуацию.

Снова набрал Иру. Мы с ней поддерживали связь, пока за ней не приехал Дмитрий Прокофьевич. Он сказал, что Ира пока будет жить в особняке Геннадия Михайловича, заверил, что там безопасно и подобных инцидентов не случится.

Я же ещё раз подумал о том, что надо найти способ вернуться в Новгород и навести в поместье порядок, а Лёху — приструнить. Нельзя было пускать ситуацию на самотёк. Вот только что делать с великим князем и его тайным приказом, пока придумать не мог. Да и служить ещё долго, почти два месяца.

После сегодняшнего поцелуя с Артёмом Ксения находилась в некотором смятении. События стали разворачиваться слишком быстро, а она не планировала так скоро переходить на новую стадию отношений. Но всё случилось само собой, Ксения чувствовала, что совсем не против этого.

Её немало удивил тот факт, что Артём Востряков оказался в спецотряде под Ружанами — поразительное стечение обстоятельств, которое смешало все планы и ещё больше сблизило двух молодых людей.

Прежде Артём казался Ксении довольно грубым и неотёсанным типом, едва ли лучше простолюдина, но теперь все его недостатки словно отошли на задний план и значили уже не так много. Она хотела быть рядом с ним, а на остальное плевать.

К тому же на войне даже аристократы не особо подбирали слова и выражения, и Ксения стала к этому привыкать. Тут были нравы далёкие от нравов светского общества, своя неповторимая атмосфера. Теперь Ксения поняла, почему родители предостерегали её от поездки сюда и почему порой бытует мнение, что служба в спецотряде портит молодёжь.