— Браво, что там у вас происходит?

— Накрыло их обоих командир, — это была Пакля.

— Пакля, держись! Мы через мину ту выйдем!

— А вот этого не стоит, здесь их несколько десятков, — она на секунду замолкла, но вскоре продолжила. — И они все идут к вам!

Я дострелил последнего целого гвардейца, Алекс добивал недобитков. Здесь, в зале их было не много, наверное, в монолитном фундаменте не было много места для схронов.

— Ты не обнаружена?

— Нет, я вышла с территории и включила маскировку.

— Умничка! Отходи к нашей точке высадки!

— Но…

— Это приказ!

— Принято!

— Овца, Котт! Прием! — молчание в эфире. Эх, где эти милые красные и зеленые точечки, к которым я так привык!

В проходе показались первые зеленые человечки снаружи. Я кинул в проход гранату. Человечки пока пропали.

— Я тебя правильно понял, что ты можешь взорвать генератор?

— Угу! — Алекс только что разрезал пополам имперца, который попытался вломиться через заднюю дверь.

— Так давай взрывай его нахрен! И уходим на возрождение!

— Нет!

— Что значит нет?

Алекс ткнул пальцем себе в грудь.

— Я вложил в него очень много сил и не готов с ним расстаться. Скоро я смогу его повторить, но пока я умирать не собираюсь.

— Бля, как же с тобой сложно!

— А кто говорил, что будет легко? Такая херня по всей… гхм… Галактике? — он посмотрел на меня вопросительно.

— Тоже что-то такое помню… но тоже не помню где. Такая херня с тобой всегда и везде!

— Вечная слава воде… — невольно продолжил Алекс. Блин, эдак мы вечно можем фразами перекидываться.

— Короче, Алекс, ты мне объяснял, что ты исчезаешь из этой Реальности, я правильно запомнил?

— Это очень притянуто за уши, но суть ты уловил.

— Если я сейчас взорву эту штуку… к хренам! Ты выживешь?

— Ну, по идее, должен.

— А какой будет радиус взрыва?

— Да откуда я знаю?

— Ну ты же, типа, инженер!

— Ну, типа… километр или около того.

— Сколько ты там можешь максимально находиться и на сколько сможешь максимально отпрыгнуть?

— Пока у меня рекорд пятьдесят восемь секунд и сто сорок шесть метров.

— Надеюсь этого хватит. Держи, это тебе. Отвечаешь головой! — я передал Алексу ЕЕ и Большого ПЭ. — Если про… теряешь, то я может тебя и прощу, а вот Клоун вряд ли.

— Все будет в лучшем виде, командир! — улыбнулся Алекс, прикрепляя Секиру за спину, а обрез себе на пояс.

— И присмотри за Паклей, надеюсь, она уйдет достаточно далеко.

— Будь спокоен!

— И держитесь где-то недалеко, — я пристально посмотрел ему в глаза. — Я обязательно за вами вернусь.

Он не отвел взгляд, продолжая улыбаться.

— Я в этом не сомневаюсь, — он наклонился над пультом, я же продолжал вести заградительный огонь. Несколько имперцев уже были в зале, но стреляли аккуратно, боясь повредить оборудование.

— Готово! Вот эта кнопка! — Алекс указал на невзрачную черную кнопку.

— А че не красная? — удивился я.

— Сорян, время на перекраску не осталось, — стекло над нами разбилось от пулемётной очереди. — Ну я пошел?

— Давай, — он исчез, и я тут же нажал на кнопку. Вспыхнул ослепительно яркий свет. Так и ослепнуть недолго, подумал я, и улетел на перерождение.

Ярко горел костер, над ним, на стволе от трофейной винтовке шкворчало мясо. Дул теплый ветерок, на небе светили белым светом две луны. Партизанский отряд отдыхал. Алекс пел, протирая последний оставшийся силовой меч.

У Алекса оказался очень приятный голос. Сидя по вечерам вокруг костра он часто пел нам что-то из своего обширного репертуара. А эта песня стала любимой среди молодых лейтенантов. Сначала ей прониклись девочки, а затем, узнав перевод, выучила вся молодежь. Алекса просили петь каждый вечер, а он и рад стараться. Ему даже подпевали. С другой стороны, сидя в пещере на далекой планете, чем еще можно заниматься отважным партизанам? Чистить оружие и готовить очередную диверсию против оккупантов.