Мало того, пасека охранялась от посторонних не только свирепыми собаками, да ссылками на высоких покровителей, но и невероятно злыми пчёлами, которые вблизи своих ульев жалили любого незнакомца, не считаясь с личными потерями роя. Это больше всего отпугивало грибников или сборщиков ягод от хутора и давало лишние поводы говорить о ведьмах, вурдалаках и леших. Так что опасения Бельских никак не выглядели беспочвенными. Пусть она и была комсомолкой, отвергающей пережитки прошлого, но сейчас сидела, тщательно прикрываясь кожаной защитой коляски по самые глаза.

— Волков бояться — в лес не ходить! — произнёс Киллайд, слезая с мотоцикла и осматриваясь по сторонам. — Но и в медведя тыкать палкой — нежелательно. Поэтому деликатность, плавность и спокойствие — наше всё.

В этот момент возле его лица угрожающе загудела одна пчела, тут же к ней присоединилось ещё несколько. Но парень стоял не шелохнувшись, разве что прищурившись. С минуту длилось такое странное противостояние, пока медоносные насекомые как бы обнюхивали и словно присматривались к человеку. После чего пчёлы, словно утратив всякий интерес, улетели.

Мемохарб мысленно вздохнул:

«Отлично получилось! И это умение действует. Кто там у нас ещё остался?.. А где ещё две?..»

Ну да, и собачки явились, не запылились. Почему-то только три. Причём лаяла только одна, никак не породистая дворняжка. А вот два иных пса, похожие на овчарку и волкодава, только утробно рычали да показывали в оскале клыки. Остановились все три псины метра за три до мотоцикла и уже минут пять демонстрировали готовность порвать любого, шастающего здесь без спроса гражданина. Правда к концу этого противостояния они уже и хвостами повиливали, и рычать перестали, да и лай стал совершенно иного толка, чуть ли не приветственный

«Ну вот, и с этими договорился, — успокоился Киллайд. — Теперь бы ещё и с самым главным здешним пнём, плодотворно пообщаться… Ждать его здесь, или идти к дому?..»

Пасечник появился сам, причём вышел со стороны леса. Согнувшийся дугой, опираясь на длинный посох, с седой бородой до самого пояса и белыми волосами до плеч — в самом деле, сказочный персонаж. Такого типа увидишь — в какие угодно бредни о колдунах поверишь. Что и требовалось доказать. К чему Киллайд и стремился. По прошлой жизни он знал, что Елоха умрёт в середине августа, причём не оставив вместо себя наследника. Видимо намеревался ещё сто лет прожить. И после его смерти были немалые проблемы как с переоформлением ульев иным хозяевам, так и с укрощением пяти собак. Не говоря уже о самом хуторе и о крепких избах с сараями на его территории.

Всё это сейчас было известно гостю и предполагалось использовать для второго дна создаваемой легенды. А может и не создаваемой? Может уже существующей? Потому что старец ещё и словами своими подтверждал свою общность с ведьмами:

— А-а, Санька?.. Да со своей невестой?.. И какими судьбами ко мне?

— Здравствуйте, Олег Павлович! — поздоровался Шульга, сходу показывая, что и он совсем не прост. При этом сумел скрыть своё удивление о такой информированности пасечника. Ведь считалось, что тому на весь мир плевать и он ничего не знает, что вне зоны интересов его пчёлок творится. — Поговорить надо, о делах мирских. Да и о вечности тоже…

— Надо же! Хе-хе!.. О вечности? — дед подошёл вплотную, делая вид, что подслеповато щурится, рассматривая больше девушку, которая после отлёта пчёл приоткрыла личико. — Ну с тобой, можно и поговорить… А девчонка пусть тут посидит.

И пошёл, не оборачиваясь, в сторону дома. При этом его походка резко изменилась, стала уверенной, молодцеватой, да и спина стала удивительно ровной. Настя же продолжала паниковать, сразу зашептав:

— Не уходи!.. Я сама здесь не останусь! Умру от страха.

— Да я и в дом заходить не собираюсь, — заверил её Шульга. — Мы вот там, на лавочке поговорим. И ты у меня на виду будешь.

Девушка лишь покорно вздохнула, соглашаясь. А парень поспешил за дедом Елохой. Тот, словно услышал шёпот нареченных, сразу уселся на лавку, дождался, пока гость тоже усядется, и в упор поинтересовался:

— Плохие вести для меня принёс?

— Мм… в некотором роде, — растерялся Александр.

— Сколько мне осталось? — ошарашил его следующий вопрос.

А ведь совсем иначе собирался Киллайд строить разговор. Теперь же даже и мысли не допускал, что можно на этого человека как-то оказывать мысленное воздействие или моральное давление. Да и подсознание подсказывало, что перед ним пакри. То есть существо, не поддающееся никакому гипнозу и проникновению в него никакого харби. И это существо со своей стороны тоже сумело рассмотреть нечто необычное в молодом парне, коль стало задавать такие вопросы.

Получалось, что можно быть более откровенным:

— В конце августа. И то не сразу обнаружат, а лишь через неделю. Причём дело тёмное: тело увезли якобы на экспертизу в область и где-то там и захоронили. А с хутором… Всё растащат и угробят… Деньги… и всё остальное — так и не найдут. Или не обнародуют.

— Месяц? — казалось бы, новость печальная, но старик обрадовано заулыбался: — Ещё и дело тёмное?.. Хе! Так это здорово! Значит, ещё напрячься время есть. Спасибо, что предупредил. Но… неужели только для этого приехал?