Ее фантазии прервал грозный крик:

– Проверь коз! В такую погоду им лучше находиться в укрытии.

Аманда послушно вышла из пещеры. Все вокруг заволокло туманом, и коз не было видно. Воздух, влажный и тягучий, наполнился капельками дождя, и при вдохе нос становился мокрым. Порывистый ветер разрезал густое полотно, заставляя клочки тучи разлетаться по всему острову. Лишь в эти моменты Аманда могла что-то разглядеть. Приветственно ластилась собака, готовая потрудиться. Пес залаял, и стадо отозвалось. Осторожно ступая по мокрой траве, шла на звук сквозь дымку облака. Смоченные росой камни, словно склизкие лягушки, предательски ерзали под ногами. Внезапно земля задрожала. Аманда упала.

– Аманда, что с тобой? – в отражении зрачков мужа, который приводил ее в чувства, сотрясая за плечи, увидела себя прежней.

– Голова болит… – она упала в обморок.

Частный врач примчался мгновенно:

– Пульс не прощупывается, давление низкое – она словно в коме. Такое состояние я видел лишь однажды у экстренно вернувшихся с орбиты. Я подключил аппарат, но вам надо говорить с ней, чтобы вернуть в этот мир.

– Пожалуйста, доктор, пришлите сиделку. Мне надо работать! – отводя от супруги озабоченный взгляд, он вновь погрузился в привычное русло с телефоном в руке.

Аманда не подозревала, что ее жизнь зависела от электронных приборов. Лишь груда проводов связывала с нашим миром. Она была так далеко, насколько душа может оторваться от тела. Пасла коз, сажала пшеницу и молола муку. Чувствовала себя счастливой в ином месте.

Настала жаркая пора, когда козам недостаточно жевать траву. Их следовало отводить ко дну ущелья, где питьевая вода стекала по каменным артериям острова в океан. Это была обязанность мужчин, опасная работа. Не только потому, что скалистые обрывы были глубокими. Местные ловко скакали словно козы. Опасность подстерегала в виде завистников. Часто случались стычки среди пастухов, так что домой возвращались не только без коз, но и с кровоточащими ранами и переломами. Несмотря на то, что животных метили, воровство продолжалось до тех пор, пока на эту землю не посягнули завоеватели. Разрозненные племена отвлеклись от споров и стали объединяться, чтобы сражаться под предводительством вожака.

– Почему Ачаман до сих пор не смыл в океан наглых захватчиков?! – негодовала Аманда. – Может надо еще кого-то попросить?

– Каждый день молю всех богов. Прошу Ачугайо, чтобы лунный свет навсегда усыпил чужаков. Мажек, чтобы солнечные лучи испепелили их. Чтобы мать всех богов Чахирахи укрыла нас от врагов, а Ачаман послал на их головы беды мира. Я даже просила Гуайоту утянуть чужеземцев в жерло вулкана Эчейде. Но одних моих молитв недостаточно. Чтобы боги стали благосклонными, жрец должен совершить обряд и принести жертву.

– Убить человека?

– Нет, глупая! Для этого достаточно козы из горной стаи, их растят специально для обрядов. Каждая семья отдает по козленку для священных нужд.

– Так давай отдадим!

Аборигенка прикинула, сколько у них осталось коз и не придется ли голодать, отдав одного козленка:

– Давай попробуем. Отведи хромого шаману в лес и скажи, что от семьи Бенкомо.

– Мы что родственники самого менсея?

– Слишком далекие. Так что в гробницу королевской семьи нам не попасть, – захохотала через кашель. – Иди. Да не задерживайся.

С посохом в руках и в компании тощего козленка Аманда отправилась в горы, где в сосновом лесу жили избранные, что могли говорить с духами и слышать самих богов. Шаманы умели читать небеса, вызывать дождь и влиять на ход событий, вычисляя, когда стоит сделать решительный шаг. Она брела по заросшей тропе, гадая, водятся ли в этом раю хищные звери или ядовитые змеи, где ей укрыться на случай непогоды и как понять, что она пришла в священное место. Городской девчонке все было в диковинку, но внутри просыпался первобытный инстинкт. Она сможет. Она должна. Она же Андамана, в конце концов!

Переночевав в углублении скалы, она продолжала карабкаться по мшистым камням выросшего вдруг перед ней леса. Дорога будто проверяла ее перед тем, как открыть взору тропинку к шалашу предсказателя. Их называли Гуаньяменье, что переводится как «тот, кто несет послание», «пророк». Лицо, торс и руки ясновидца покрывали татуировки: символы стихий и древние знаки, а на шее красовалось ожерелье из костей. Он был босой и из одежды носил меховой отрез в виде юбки до колена и капюшон из козьей кожи, прикрывавший плечи.

– Оставь животное там, – он подал знак не приближаться.

Аманда поклонилась и подтолкнула козленка к остальным в каменный круг, похожий на загон.

– Это от семьи Бенкомо, – крикнула она в надежде, что ей уделят больше внимания.

Жрец обернулся в полголовы, и она добавила:

– Мы просим вас провести обряд защиты нашего народа, – голос ее был тверд, словно говорил вождь.

Гуаньяменье приблизился, вырастая над хрупкой девчонкой. Казалось, в нем метра два роста.

– Когда мой предок–прорицатель предупреждал вождя, что люди внутри больших белых птиц придут из-за моря, чтобы править островом, менсей не поверил, приказав повесить того на дереве. Но теперь, когда у берегов наших появились чужие, Гуаньяменье просят о помощи.