Шрифт:
– Тридцать семь, – прервала её Нима.
– Ого, прямо так точно знаешь. С чего бы?
– У нас давняя взаимная антипатия на фоне учебного мировоззрения и взгляда на концепцию «охотника».
– Чувствуется. Между вами только что искры не летают.
– Ладно, не о нём речь, – сухо закончила разговор Нима. – Эмма, ты отчего-то очень рассеянная.
– А?.. Ах, да… простите, всё хорошо.
– С твоим светловолосым солнышком что-то случилось?
– Ты про Рафаэля?..
– Про кого же ещё. Такого чудного, милого юношу я ещё никогда не видела. Ребёнок ведь ещё, что он тут забыл.
– Я никак не успеваю к нему зайти, а у него, кажется, не всё в порядке.
– Так позвони.
– Он так и не купил коммуникатор.
– Он стоит всего-ничего.
– Не в этом дело – он забывает. Да и я предпочту говорить вживую… Он ведь никогда не признается, что что-то не так. А по глазам хотя бы что-то понять можно.
– У вас, кстати, такие разные глаза, – заметила Нима.
– Да? А, по-моему, цвет одинаковый, – пожала плечами Идина.
– Нет. У Эммы они зелёные, а у парнишки… даже не знаю, как сказать. Если бы соединили изумруд с бирюзой – получилось бы что-то такое.
Эмма скромно улыбнулась, не став как-то комментировать эти слова. Они расстались с Нимой, отправившись каждый на свои занятия. Когда девушка разобралась со всеми своими делами, было уже около 9 вечера, и сил идти к брату просто не было. Она лишь подошла к окошку, с некоторой грустью взглянув на потемневшее небо, в котором ветер гонял тучи. Если здесь начинались дожди – это было надолго.
Первые две недели их прибытия сюда светило тёплое солнце. Теперь же над академией сгустились тучи.
Глава 2
В кабинете уже было темно, очертания мебели терялись в темноте по мере удаления от единственного источника света. Книги, оружие, щиты. Дерево, металл, стекло. Комод, шкаф, ящики. Два кресла, стол, лампа. И полумрак, всё это покрывавший. Вольфганг сидел за столом, просматривая какие-то старые, пожелтевшие бумаги. В кресле, в тени сидел его ночной гость. Впрочем, из-за него лампа и горела столь тускло – он предпочитал полумрак.
– Наделал ты дел, конечно… – сказал, наконец, Вольфганг, вздохнув, приложив ладонь ко лбу. – Разрушил ось, хочешь покончить с тем, что осталось… Правильно ли это.
– Не нам решать, что правильно, – этот голос, исходивший из темноты, завораживал. Глубокий, твёрдый, как сталь, но мягкий, как бархат.
– Но именно это ты и делаешь. Решаешь, что правильно… Я буду чувствовать, что я виноват.
– Ты виноват ровно настолько, насколько ты прав. Вечная проблема тех, кто за кого-то в ответе.
– Но почему такое решение?
– Я многое пережил, Вольфганг. История моей Академии дошла до своего логического завершения. И если мне удастся довести последний 5 курс до конца, это будет лучшее, что я сделаю в жизни.
– Не преувеличивай. Все знают, что ты очеловечился.
– Стоит ли этим гордиться такому, как я.
– И всё же…
– Пойми, Вольфганг, – продолжил пришедший, откинувшись к спинке кресса. – В тот день я не мог оставить им жизнь. Я их уничтожил. История покрыла эту карту. Остались мы. Верней, на тот момент был твой предшественник…
– Именно. Поэтому твои мотивы не до конца мне понятны.
– Даже чудовище, подобное мне, на финальной стадии своего развития устаёт и пытается как можно реже обагрять руки. Поэтому просто поверь – причины были. Но это было давно, и нет смысла ворошить прошлое. Пока я жив, я должен завершить ту историю, которую начал.
– Не верится, что кто-то может тебя убить.
– У старых грехов длинные тени. За мной идут. Когда последний студент уйдёт с территории Академии, её не станет. Тогда не останется ничего от целесообразности существования твоей.
Вольфганг какое-то время молчал, ни одного из них двоих не смущала эта пауза.
– Демоны живут дольше, тем более – Высшие, – наконец, сказал охотник. – Их вечность может оборваться лишь по высшему приказу…
– …или собственному желанию.
– Ты собрался?..
– …перевернуть страницу.
Вновь пауза. Охотник поднялся, пройдя к окну и открыв его. На улице хлестал дождь.
– Ты тот, кто основал Академию Демонов, но инициатором был Верховный Охотник.
– Поверь, я помню это, как будто это было вчера.
Мужчина, сидевший в тени, закрыл глаза, от которых, казалось, в темноте шло холодное свечение, и заговорил негромко и размеренно, будто это был давно заученный текст, который он уже не раз, впрочем, произносил:
– Ось Трёх Академий создавалась, как огромная машина, которая выпускала бы тех, кто раньше существовал отдельно друг от друга и вклинивался в мир людей. Академия Вампиров держит… держала под своим контролем чистокровных и некоторых полукровок. Академия Демонов – от чистокровных до простых обращённых, печатников и простых низших. Академия Охотников собрала в своих стенах тех, кто борется против первых двух. Заключённые соглашения обязывают главу каждой академии считаться с мнением остальных. Чтобы избежать кровопролитных войн, мы обязывались держать своих подопечных под контролем. Но жизнь оказалась слишком непредсказуемой, Вольфганг. Я всегда уважал глав этой академии. И лишь с вампирами никогда не мог найти общий язык. Они не умеют пользоваться вечностью. А вы – цените каждое мгновение, потому что ваша жизнь ничтожно коротка.