— Иди. К. Черту.

Ронан отмахивается от него, засовывая телефон в карман. Затем наклоняется, чтобы прошептать.

— Я дам тебе сотню, если ты запишешь на видео, как он говорит такое дерьмо.

— Что?

— Пятьсот.

Я продолжаю смотреть на него, слишком потрясенная, чтобы что-то ответить.

— Хорошо, последнее предложение. Нэш и Найт также заплатят по пятьсот.

Эйден встает, между нами, прерывая односторонние переговоры Ронана.

— Тебе некуда пойти? — спрашивает Эйден.

— Mais non — Однако нет. Мне здесь хорошо. — Ронан улыбается, как чеширский кот. — Пообедай с нами, Элли.

— Элли? — огрызается Эйден.

— Что? Кимми тебя так называет, разве нет?

— Разве ты не называешь меня Холодное Сердце?

Он приподнимает плечо.

— Элли мне нравится больше. Пойдёмте, давайте поедим.

— Я пас. — я поворачиваюсь, чтобы уйти.

Сильная рука обхватывает мою руку, и Эйден почти тащит меня к себе.

— Ты пообедаешь.

Он собственнически обнимает меня за талию, пока мы втроем идем в кафетерий.

Если он думает, что выиграл этот раунд, значит, его ждет другой. В кафетерии нет моей еды, и я не стану есть, как я сказала.

Мой телефон вибрирует. Я лезу в карман пиджака.

Дядя Джей: Не думаю, что мы успеем на игру в эти выходные. Я завален работой. Очень жаль, Тыковка.

У меня сжимается грудь, но мне удается ответить.

Эльза: Все в порядке. Мне все равно нужно учиться. Тебе будет не хватать меня, когда я буду в Кембридже *смайлик салюта*

Дядя Джей: Не заставляй меня сейчас переживать. Ты побьешь наши рекорды. Командная работа.

Эльза: Командная работа!

Я не чувствую слов, когда печатаю их.

Дядя Джей: Запрись на ночь. Мы можем вернуться домой поздно. В холодильнике овощи, и твоя тетя говорит, никакого мороженого.

Дядя Джей: Мы любим тебя, Тыковка.

Еще одна одинокая ночь.

Эльза: Нет проблем! Берегите себя. Я тоже люблю вас, ребята *смайлик с сердцем*

Когда я засовываю телефон обратно в карман, я чувствую на себе взгляды. Поднимая голову, Эйден пристально смотрит на меня, наклонив голову. Он читал сообщения?

Ронан размышляет о составе на следующую игру, но Эйден не обращает на него ни малейшего внимания. Его большой палец касается моей поясницы. Дрожь пробегает по коже от интимности этого жеста.

Почему люди говорят, что физический контакт не имеет значения? Почему предполагают, что эмоции растут в каком-то чужом месте?

Физическое прикосновение всегда играет определенную роль.

Я знаю лучше, потому что прикосновения Эйдена сводили меня с ума с того дня, как он нарушил невидимое правило «не прикасаться».

Мы направляемся прямо к столу футбольной команды — конечно. Эйден убирает руку, усаживая меня рядом с собой.

Ксандер улыбается мне, демонстрируя обе ямочки на щеках. Это кажется достаточно искренним, поэтому я неуверенно улыбаюсь в ответ.

Эйден бросает на нас такой резкий взгляд, что я решаю сосредоточиться на своем рюкзаке. Ухмылка Ксандера становится еще шире. Эйден кладет обе руки мне на плечи.

— С сегодняшнего дня Эльза будет есть с нами.

Черт возьми, нет.

Я двигаюсь, чтобы встать, но он наклоняется и шепчет:

— Сиди спокойно, или я расскажу им, сколько раз я брал тебя прошлой ночью.

— Ты не брал меня, — шиплю я так, чтобы только он мог слышать.

Он приподнимает бровь.

— Они этого не знают.

Я прикусываю нижнюю губу, чтобы не закричать.

Почему у него такая способность по-королевски выводить меня из себя?

Никто из членов команды ничего не говорит о новой схеме питания. Я и не жду от них этого. В конце концов, он Кинг. Его слово королевский указ.

Ронан шевелит бровями.

— Добро пожаловать на борт, Элли.

— Я ранен, Холодное Сердце. — Ксандер придвигается ближе. — Разве мы не пара?

Эйден крепче сжимает мои плечи, но не нужно оглядываться, чтобы увидеть его разъяренное лицо.