– Позвольте помочь вам, мой милый кабальеро, – девушка подала знак своей свите, тут же поспешившей на помощь, и они совместными усилиями довели его до ближайшей скамьи, на которую он тяжело опустился.

Вопреки ожиданиям, незнакомка не исчезла, а присела совсем рядом с ним, положив затянутую в кружевную перчатку ладонь поверх его рук. Ее забота грела ему душу, и он с головой бросился в затягивающий омут ее зеленых, как весенняя трава глаз.

Последний день праздника огня обещал стать одним из самых зрелищных не только в Валенсии, но и в самой Испании. Сумерки еще не успели опуститься на землю, а из-за дымовой завесы от бесчисленного количества зажженных фейерверков и пепла, разлетающегося от горящих костров, уже трудно было что-либо разглядеть на расстоянии вытянутой руки.

Заткнув уши, чтобы не оглохнуть от очередного оглушительного залпа, сотрясшего землю, дон Аугустин прислонился спиной к стене близлежащего дома и, сквозь разъедающий глаза дым, напряженно всматривался в каждое лицо или маску появляющиеся в поле его зрения, чтобы не пропустить появление доньи Розы…

Господь Всемогущий! Ее имя шло ей так, как ни одно другое, и лишь «королева цветов» достойна была оттенять красоту не имеющей себе равных королевы среди женщин.

Донья Роза… Вчера он многое узнал о нелегкой судьбе бедняжки, чья вина заключалась лишь в том, что имела несчастье родиться женщиной в Испании. Как представительница знатного рода, она, будучи еще совсем девочкой, была отправлена ко французскому двору в качестве фрейлины королевы Марии-Терезии Австрийской, очень скучающей по родной Испании и старающейся окружить себя только соотечественниками, которые напоминали бы ей о доме. Будучи любимицей королевы, донья Роза всегда была объектом пристального внимания для семей подыскивающих блестящую партию для своих наследников, но благодаря протекции покровительницы, ей до сих пор благополучно удавалось избегать расставленных сетей паучих-родительниц, мечтающих посредством брака с ней занять высокое положение при королевском дворе. Но, недавно все изменилось. После скоропостижной кончины своей госпожи при крайне странных обстоятельствах, донья Роза неожиданно столкнулась с враждебностью со стороны французов, не слишком любивших испанцев и вынужденных терпеть их из-за супруги своего короля.

Бедняжке, лишившийся августейшего покровительства, пришлось вернуться на Родину, но тут выяснилась одна неприятная деталь: родственники, прежде, благодаря ей, в полной мере пользующиеся привилегиями, нынче не желали нести на своих плечах обузу в лице незамужней девицы и успели сосватать ее за пятидесятилетнего дона Хосе де Грамозу, представителя старинного и очень знатного рода, но увы, старика, дважды вдовца и заядлого игрока.

Такая судьба хуже смерти для юной и непорочной души, которой предстояло зачахнуть и погибнуть в браке с постылым мужем, не отличающимся ни приятной внешностью, ни добрым нравом. И донья Роза решилась на самое страшное: категорически отказав соискателю своей руки, она во всеуслышание объявила о своем намерении удалиться в монастырь, решив посвятить всю себя Богу, и приняв постриг, стать Христовой невестой. Ради этого она и приехала в Валенсию, чтобы помолиться Святой Деве и получить у нее благословение на отказ от земной жизни, возможной любви и счастья, которые отныне были ей недоступны.

Дон Аугустин непроизвольно сжал эфес висевшей на бедре шпаги. Как же жестока к несчастливице судьба! Разве это справедливо, чтобы такая красота была заживо погребена в суровых монастырских стенах? Никогда не плакавший, он готов был зарыдать в голос при виде ручейков слез на ее словно вылепленных скульптором щечках, когда она повествовала о своей непростой судьбе.

Теряя голову от нахлынувших чувств дон Аугустин прижал обе ее ручки к своему сердцу и торжественно поклялся именем Святой Девы Марии Альмудены, что сделает все возможное чтобы защитить несчастную красавицу от бессердечной родни и нежеланного жениха, а также вырвет ее из цепких лап церкви, только и ждущей как бы прибрать себе богатое наследство бедняжки до последнего песо.

В ответ, донья Роза одарила его такой восхитительной улыбкой, от которой он почувствовал себя всесильным, ради спасения своей избранницы, готовым сразиться с любым драконом.

Донья Химена была забыта. Вместе с ней кануло в Лету и прежнее намерение связать судьбу с женщиной, вызывающей уважение и почтение, но отнюдь не те чувства, которые, хоть в малых дозах нужны были для того, чтобы их брак мог считаться образцовым. Нет, теперь, когда он встретил донью Розу, он точно знал, что никогда никого не полюбит так, как ее, и не сможет быть счастлив ни с какой другой. Покрывая страстными поцелуями ее затянутые кружевом запястья, он открыл ей свое сердце и, едва не задохнулся от избытка чувств, когда в ответ услышал, что и он успел произвести впечатление на неискушенную красавицу, смотрящую на него глазами полными любви.

Однако не все было так просто. За доньей Розой велось постоянное наблюдение. Соглядатаи докладывали о каждом шаге своей госпожи, и, скорее всего, ее родня постарается сделать все, чтобы разлучить влюбленных. И тогда, дон Аугустин решился. Они с доньей Розой договорились встретиться этим вечером на людной площади и, воспользовавшись тем что весь город будет веселиться как одержимый, избавиться от слежки и под покровом темноты покинуть Валенсию на корабле, который по его особому распоряжению был готов к отплытию и только ждал его команды.

Зажмурившись от грохота разорвавшейся неподалеку петарды и, едва дыша в окутавшем его облаке дыма и гари, мужчина почувствовал легкое прикосновение к своей руке. Gracias a Dios! Она пришла! Но первая же услышанная фраза вызвала разочарование, тут же отразившееся на его лице.

– Дорогой сеньор Виллальба, наконец то я вас нашла! Бесчувственный! Вы совсем забыли о нас. Неужели мы в чем-то провинились, раз вы решили лишить наш дом радости встречать такого благородного кабальеро?

«Донья Химена. Проклятье! Что она тут делает?»