«Отлично!» — возмутился внутренний голос. Потому что округ Аэропорт — это немалого размера район вокруг воздушной гавани, практически весь север острова.

— Конечно, сэр. Позвольте вопрос, сэр.

— Конечно, Младис. Задавайте.

— Почему три дня?

— Потому что мой тактический анализатор говорит о том, что, судя по внешнему виду, концентрация психоактивных веществ в организме твоего нового друга настолько велика, что только через три дня последние следы могут исчезнуть из его крови. Еще вопросы?

— Нет, сэр. Спасибо за ответ, сэр.

— Пожалуйста, Младис. Добро пожаловать в Занзибар.

Когда полицейские вышли, я коротко и с невысказанным вопросом глянул на Василия. А он также посмотрел на меня недоуменно, не понимая, что я от него хочу.

— Что произошло? — поинтересовался Вася после короткой паузы.

— Так, Василий, — проигнорировал я вопрос, показав на лежащего ирландца. — Вот это тело нужно одеть и вынести отсюда, оно едет с нами. Займись, а я наконец умоюсь с дороги.

Вася надулся, но — памятуя о случайном наскоке на мой кулак, спорить не стал. И быстро организовал группу китайцев из очереди. Они, как муравьи, оттащили в сторону, а после обступили бесчувственного рыжего и принялись споро его одевать и обувать, собрав с пола раскиданную одежду.

Напоследок облокотившись на раковину, я снова всмотрелся в зеркало, запоминая нового себя. Забавно — лицо, изначально принадлежащее Олегу, а ныне князю Артуру Волкову, я воспринимаю уже как свое собственное. Хотя полгода не прошло, как сменил прежние тело и жизнь на новые. Задумавшись об этом, некоторое время простоял у зеркала, продолжая рассматривать себя и привыкая пусть к знакомой, но все же изменившейся внешности. Смотрел бы и изучал себя нового еще долго, но сжалился над истерзанным ожиданием Василием.

Дара у меня больше не было, эмоциональный фон других я больше не считывал. Но Василий за спиной сопел так демонстративно громко, что эмпатом быть не нужно, чтобы понять все его чувства. Поэтому, прежде чем Вася начал пытаться выяснять отношения здесь, я отвернулся от зеркала и двинулся в сторону выхода. На ходу только показал Васе на «нового друга», которого нужно взять с собой.

Василий, кстати, мое указание проигнорировал. Догнал он меня уже в коридоре и, останавливая, попытался схватить за плечо. Но, молодец какой — не схватил. Я даже увидел мелькнувшее смазанное движение и уловил колебания воздуха, но касания не последовало: Вася явно вспомнил, как закончилась предыдущая попытка.

— Хей, Драго, давай проясним один момент, — обогнал он меня и встал на дороге, преграждая путь. — Босс сказал тебя встретить, а не исполнять обязанности сиделки и носильщика. Только из уважения к нему…

Палец Василия, для пущей убедительности его слов, ткнулся мне прямо в грудь.

— …у-у-уиии… — негромко заскулил Василий, когда, перехватив за палец, я отвел его к стене. Здесь несильно, но хлестко ударил ему по печени, воспользовавшись распахнувшейся курткой. А после перехватил Василия за шею и поднял, прислонив к стене так, что мыски его ботинок чуть-чуть не доставали до пола.

— Василий. Я прекрасно знаю, что именно сказал тебе босс…

Говорил я негромко, но четко и убедительно.

— …поэтому ты сейчас быстренько метнешься в туалет, заберешь того рыжего педика, причем сам, а не подряжая для этого остальных из случайной толпы, и догонишь меня. А если ты еще раз чуть-чуть забудешь, что именно… и какими именно словами сказал тебе босс по поводу меня, то я для освежения памяти сломаю тебе руку. Какую, можешь выбрать заранее. Потому что, когда я спрошу, левую или правую, если не ответишь сразу, я сломаю тебе обе. Это понятно?

«Понятно», — прохрипел Василий.

— Отлично, Уася, отлично. Ты просто большой молодец, я в тебе не сомневался, — разжал я руку, так что Вася приземлился, хлопнув ступнями по полу.

— Василий, — продолжил я говорить все так же негромко и убедительно. — А теперь повтори мне, что именно сказал тебе босс. Стой-стой-стой, Василий. Прямым текстом скажи, вот слово в слово.

— Босс сказал, что я должен слушать тебя как себя, и даже чуть-чуть больше.

— И… — ожидающе протянул я.

— А… — недоуменно промычал Василий.

— Василий. Если его благородие сказал слушаться меня как себя, и даже чуть-чуть больше, то это что значит?

— Это что значит? — недоуменно повторил Василий.

— Это значит… как ты должен меня называть?

— Простите, босс. Все понял, босс. Я должен слушать вас, как его, босс, — накатило на Василия внезапное озарение.

— Не прокатило, да? — с сочувствием спросил я.

— Э… босс?

— В ресторане, в чеке среди прочего было написано «прокатило» и напротив сумма — сто кредитов. Когда я спросил у официанта, что это, он со словами «не прокатило» вычеркнул из чека левую позицию.