Наивная девочка Мариночка верила в светлое будущее, победу добра над злом и первое место сборной по футболу в чемпионате мира.

Как оказалось, не все так радужно и у нас. Стать вещью возможно в любой момент. Главное, чтобы покупатель нашелся. И цена устроила обе стороны.

— Как это зачем? Ты же у нас золотая курочка, в которой спрятано золотое яичко. И это яичко является ключиком к огромной горе золота. Надо всего лишь дождаться, когда это яичко вырастет и вылупится. И тогда мы будем богаты, — мечтательно произнес Розанов. Он даже глаза подкатил под потолок, настолько будущие перспективы ему вскружили голову.

Я даже забеспокоилась о здоровье Розанова, если он каждый раз будет так закатывать глаза, то в один прекрасный момент они там и останутся.

— А с чего вы уверены, что я именно та курочка, которая вылупит вам золотое яичко? — спросила, кося под дурочку, желая вложить толику сомнений в голову бандита.

— Чего бы тебя везде с собой таскал Берг? В ресторан. На похороны. Даже к нотариусу с собой приволок. Берег, как зеницу ока. Ведь это неспроста, — хохотнул мужчина. — Мы все прекрасно понимаем. Розанов не дурак, чтобы хавать то, что дают. Я сразу просек, что новая баба Берга, это лотерейный билет в красивую жизнь. А когда мне предложили его получить, согласился без раздумий. Да и Андрэ просто так баб с собой не светит. Только ради дела.

— Вас послушать, так Берг какой-то ущербный. Женщинами не интересуется, в люди с ними не выходит, использует только по надобности. Это вы из зависти на него наговариваете или доказательства имеете? — вспылила, слыша о каких-то гипотетических подружках Андрея.

— После того, как Лиза его кинула, он с девочками на людях не появлялся. Об этом все знают, — блеснул своей осведомленностью мужчина.

— Лиза? Это которая подруга Копылова? — спросила со жгучим интересом переходящим в недовольство.

Слышать вместе имена Андрея и Лизы было неприятно. Одно дело догадываться о прошлых отношениях, а другое знать наверняка.

— Она самая. Та еще шалава хитросделанная. Кинула нашего аристократишку. Променяла на другого мужика. Он сам не свой ходил несколько месяцев. Переживал. Мне поцики рассказывали как бесился. Чуть ли не на стены лез.

— Странно. А мне показалось, что это Берг расстался с нею, — пробормотала себе под нос.

— Не знаю кто там с кем расстался, только после нее он на баб забил. А Лиза тут же стала лизать задницу Копылову.

Розанов расхохотался. Самому понравилось что сказал.

— Что ж вы так всех женщин ненавидите? — мне не понравилось пренебрежение в голосе мужчины.

— А это не твое дело. Марш в комнату, — рявкнул ни с того, ни с сего Розанов. — Глаз с нее не спускать. Вылетаем утренним рейсом.

— У меня паспорта нет, — вспомнила, что забыла его в гостинице, где мы жили с Бергом. Не было надобности, вот и не взяла его на прогулку.

Втайне порадовалась своей предусмотрительности. Теперь вряд ли Розанов сможет вывезти меня из страны. Всем известно, что без паспортов не летают.

— А он тебе и не нужен, перепелочка моя, — расплылся в гаденькой ухмылке Розанов, — ты полетишь в багажном салоне. Ты по документам у нас аллигатором будешь. Лежать в ящике со стружкой. Можем в песочек положить, если тебе так будет удобнее.

— Кем? — воскликнула в ужасе.

— Крокодилом. Страшным и зубатым, — продолжал улыбаться мужчина.

— Никуда я не полечу. Вы не сможете меня заставить. Я буду кричать. У вас ничего не получится, — зубы начали отбивать у меня чечетку.

Представила тесноту закрытого пространства и от ужаса немела.

Это немыслимо, что подобное оказалось правдой. Это же не по человечески. Гринписа на них нет. Конвенция по правам человека против насилия.

— Все у нас получится. Будь спокойна. Полетишь в ящике, как миленькая.

В ящик меня все же засунули. В большой, грубо сколоченный, больше похожий на гроб.

Я уж думала, что на этом моя смерть пришла. А садист Розанов решил насладиться моими мучениями, а заодно напоследок нагадить Бергу. Откуда-то он узнал, что его не убили. А всего лишь нейтрализовали. Я этому обрадовалась, а Розанов огорчился. Он уже собрался поляну накрывать по случаю кончины Андрея, но попировать не пришлось.

— Ну что, Мариночка, полетишь на родину?

Я отчаянно замычала. Вслух не могла, мешал лейкопластырь, которым залепили рот, чтобы не кричала.

— Батя, она так может окочуриться, — подал голос один из подручных Розанова. — Что потом делать будем? Где найдем второй миллиард долларов в пузе?

Мужчина оказался на редкость рассудительным и сообразительным. А то я уже потеряла всякую надежду докричаться до Розанова. С заклеенным ртом особо и не покричишь.

Смотрела на своего спасителя с немой благодарностью и просьбой не оставлять меня в гробу.