— Прежде чем думать, следовало спросить у меня, — попыталась вырвать руку.

— Так ты не будешь против? — Берг не собирался отпускать мою ладонь.

— Против чего? — перестала дергать руку.

— Против того, что мой ребенок появится на свет.

Удивленно посмотрела на Андрея. Какие же глупости бродят в его голове.

— Почему это он твой ребенок? Это мой ребенок. Я его ношу. Он растет во мне, — возмутилась. Не думала, что Берг все повернет таким образом.

— Что мы делаем? — улыбка чуть тронула лицо Андрея.

— Что делаем? — переспросила.

— Мы ругаемся чей ребенок, — он заулыбался еще шире.

— И что? — насторожилась, не зная к чему клонит Андрей.

— Мы ведем себя как родители.

— Мы и есть будущие родители, — поправила мужчину. Если он не готов к этой роли, то я давно созрела. Находясь в заключении у Розанова я передумала очень много чего. Осознала и приняла факт, что стану мамой. Лишь переживала об одном, чтобы меня не разлучили с малышом.

— И правда. Что случилось? Почему ты загрустила? — Андрей уловил смену настроения.

— А если все это неправда? — опасливо спросила, вслушиваясь в себя. Задавала вопрос еще не рожденному ребенку кто его отец.

— Что именно? — насторожился Берг.

— Отцовство. Если все это неправда и ребенок…, - я не договорила.

— Это правда. Лиза давно хотела мне отомстить, — Андрей дернул плечом, словно желая сбросить груз воспоминаний.

— Разве это месть? Это же счастье, — поправила.

— Это ты так думаешь. Лиза думает иначе. Для нее материнство — сущее наказание.

Я удивилась.

— Откуда ты знаешь? Может быть это пустые страхи? Боязнь ответственности, — предположила.

— Нет. Я слишком долго находился рядом, чтобы изучить все о чем она мечтала и чего хотела, — терпеливо пояснил мне Андрей.

— Почему ты так говоришь?

— Потому что она лгала мне, уверяя, что делает все ради рождения нашего ребенка, а на самом деле творила страшные вещи, не забывая водить меня за нос.

Меня кольнуло в сердце известие, что Лиза и Андрей собирались завести совместного ребенка.

— Что ты хочешь этим сказать? — дернула руку, сумев освободиться от захвата.

— Она уверяла будто проблемы во мне, — глухо произнес он. — Будто это у меня не может быть детей. Что я бесплоден. И потому у нас ничего не получалось.

Вот так новость.

— А все оказалось не так на самом деле? — спросила осторожно.

— Я перехватил ее переписку с моим лечащим врачом, где она потешалась надо мной и подсказывала как еще поиздеваться.

— Неприятно, — согласилась с не высказанным мнением. — Она дрянь.

— Я бы никогда так не сделала, — стало безумно жаль Андрея. Его признание позволило увидеть обнаженную душу со всеми переживаниями, оставившими след надолго, если не навсегда. Именно в этот миг поняла, насколько раним он при кажущейся суровости и невозмутимости. Как оказалось, под панцирем из льда и стали скрывается живой человек, остро чувствующий и тяжело переживающий огорчения.

— Я знаю. Ты хорошая и добрая девушка, — мужская ладонь взметнулась вверх, бережно прошлась вдоль скулы, погладила, едва касаясь. — Мне очень повезло встретить тебя. И меня крайне сильно огорчает, что мы не встретились при других обстоятельствах. А ты жалеешь, что все так получилось?

Усмехнулась.

— Мне всегда «везло» на неприятности. Я умудрялась из двадцати пяти билетов вытащить именно тот, который не знаю. Причем на любой другой могла ответить без запинки. Если с утра светило солнце и я надевала белые брюки, то к вечеру обязательно шел дождь. А мои брюки оказались забрызганы грязью. Поначалу я винила судьбу за то, что она была со мной так несправедлива. Ты читал мое дело. Все знаешь. Но не знаешь главного. От меня отказалась мать, прямо в роддоме, потому что мой отец обманул ее. Если бы не бабушка, которая забрала меня к себе, не знаю что со мной стало бы. Она вырастила меня, дала воспитание, научила всему. А еще она научила принимать жизнь такой, какая она есть. И всегда делать лимонад из лимона.

— Она умерла…

— Но только не для меня. Мысли о ней, воспоминания, всегда рядом со мной. Вот тут. В моем сердце. И это главное.

— Поэтому ты такая… вся в бабушку.

— Я рада быть похожей на нее, — заметила с гордостью. — Она была святой женщиной.

— После таких слов я просто обязан поступить, как настоящий мужчина.

Глава 87

— Ты меня отпустишь? — спросила с надеждой. Эта мысль подспудно не давала покоя много-много дней. — Я теперь перестала быть ценным призом. Ведь я не мать золотого ребенка. Я обычная женщина. Которой надоело быть разменной монетой в игре вооруженных дяденек. Которой хочется в спокойной обстановке выносить своего ребенка, — положила руку на маленький, но уже такой заметный животик. — Я так устала … бояться. Я мечтаю о покое. Я хочу сидеть на берегу моря, на маленькой веранде, в уютном кресле и смотреть на дельфинов на фоне заходящего солнца.