Со скрипом трудовую отдаёт. Бурчит про наглую молодёжь, хотя самому лет сорок, не больше. Улыбку напоследок кидает, смазанную, быструю. Своеобразное прощание без обид.

Тиса на второй этаж забирает, в ВИП-комнату. В самом углу, чтобы лишним не добраться. Алкоголь заказывает, коктейли своеобразные. Без разбора пью, в меню тыкая. Знакомые официантки с интересом смотрят, о делах узнавая. Никому о свадьбе не говорю, вдруг уже и не будет. Да и списки Зверь должен утвердить, прежде, чем кого приглашать.

В голове плывёт, дымом заволакивая. За словами следить сложнее, но всю правду Тисе не говорю. Образами, общими словами. Про сестру рассказываю, про Зверя помощь. Но почему так помог не говорю, не могу из себя выдавить.

Мы болтаем, а потом танцуем, врубив музыку. И пьём, много пьём. И мне легче становиться. Смелостью изнутри бьёт, чтобы Зверю высказать. Разговоры прокручиваю, репетирую. Фразы колкие на пару с Тисой придумываю, чтобы потом в ссоре сказать.

Так легко становиться, просто. С Тисой вообще просто. Глупость скажешь, а она понимает. Жестикулирует ярко, вилкой в воздухе крутя. О своей жизни рассказывает, на отца жалуясь. На его попытки замуж выдать. О сводной сестре рассказывает и смехом заливается, когда язык заплетаться начинает.

– Я сейчас к Костику пойду, - вдруг говорю Тисе, поднимаясь. – Он нам такой коктейль сделает, ты ещё такого не видела.

Тиса опять смеётся, звонко и ярко, голову запрокидывает. Кивает, чтобы скорее вернулась. А у меня пол пляшет перед глазами, сложно идти. Ступаю, ожидая, что в мягкую вату провалюсь.

Костик выслушивает заказ с уверенным лицом, но повернувшись спиной, начинает ржать. Плечи трясутся в истерике, но назад разворачивается опять серьёзный. Мы смотрим друг на друга, долго, а затем вместе хохочем. Он из-за моего состояния, и я тоже. Просто не смеяться не получается.

Бармен не доверяет мне коктейли, обещая занести после. Мы о всяких глупостях болтаем. Воду, протянутую, пью, жадно глотаю, пересохшее горло усмиряю. Жду, чтобы дурман отпустил, способность двигаться возвращая. Медленными шагами прохожу по залу, концентрацию сохраняю.

– Какие люди, - меня за руку хватают и на себя тянут. Не удержавшись, заваливаюсь на парня. Во все глаза на Ромчика смотрю. – Не здороваешься даже.

– Ты же со мной говорить не хотел, - обида давит, злость, что не выслушал. Мне помощь его нужна была. А он отвернулся, одну оставил. Под алкоголем это всё острее чувствуется. Смелость берёт, чтобы честно всё выплеснуть. – И сейчас нам не стоит говорить.

Вырываюсь, подальше отходя. В голове мигом проясняет, ноги не заплетаются. Лечу в ВИП-ку, не замечая никого. Валюсь на диванчик, жар алкоголем сбивая.

Встреча из себя выводит. Вроде не сказал ничего, не сделал, а меня колотит. Злюсь опять. Отпустила это всё, забыла. В памяти замяла, чтобы не возвращаться к этому больше. Было и было, теперь закончилось. Нечего к прошлому возвращаться. Мне теперь со Зверем разбираться и тем, почему так плохо от его измены.

Тисы нет, отошла куда-то. А мне поделиться хочется. С ней, оказывается, многое обсудить можно. Раньше Наташа моим слушателем была, но с неё не о всём можно было проговорить. А с Тисой, почему-то, совсем не страшно открываться.

– Мы не закончили, - в комнату Рома вваливает. Дверь плотно прикрывает и ко мне идёт. – Ась, давай поговорим.

– Раньше говорить надо было, Ром. Когда ты меня шлюхой называл и бросил, не выслушав.

Знаю, что надо бы рассказать всё. Просто выпалить как на духу, может Ромчик поможет. Он всего обо мне заботился, поддерживал. И родители у него влиятельные. Выход найдут, надавят на Зверя. Чтобы он ко мне не приближался. Только нет желания Роме рассказывать. Обида худшая вещь, не отпускающая. Жжёт меня.

– Ты с другим ушла!

Парень вдруг возле меня садиться, не слушая протестов. К себе тянет. Руками упираюсь, отталкивая. Понимаю, насколько Зверь мощнее и больше. Совсем другой.

– Я скучаю по тебе, - на ухо шепчет, отстраниться не давая. – Мне так жаль. Я всё простить готов. Только возвращайся.

– Ром.

– Объясни мне всё, ладно? Я без тебя не могу совсем.

Утыкаюсь в него, руками обнимая. Рома родным кажется. Даже сквозь пелену обид. Отпускать не хочется. Мы долго вместе были, многое прошли. Пускай не жизненные испытания, но всё равно близкими стали.

– То фото не правда, - не хочу, чтоб он меня изменщицей считал, предательницей. – Мне плохо было, я сознание потеряла. А Дамир рядом был, домой отвёз. И на этом всё.

– Но сейчас ты с ним! – взрывается, криком оглушает. – На пары он тебя привозит.

– А сейчас я не с тобой, Ром. Меня кто угодно возить может, не твоё дело. Ты меня бросил, а теперь я с ним. Но я тебе не изменяла.

– Прости, Ась, прости. Давай ещё раз попробуем?

Ответить не даёт, к себе притягивая. Руками лицо обхватывает и с поцелуем тянется. Ласково по щеке ведёт, шершавыми губами касаясь. Так привычно и хорошо. Но это неправильно, проблемами обернётся.