Словоточие
Читать

Словоточие

Проза

:

современная проза

.
Аннотация

«Словоточие» представляет собой сборник стихов, охватывающих различные темы: пылкой и пламенной любви, радости и боли, жизненных уроков. Стихов, повествующих о создании прочных и страстных отношений и их разрыве, о стремительном развитии и крушении надежды и веры, о рациональных философских рассуждениях и метафизических чувственных переживаниях, о проявлениях личностной силы и выражении глубокой слабости. Эти произведения читаются как абстрактные истории, обнажающие душу поэта. Нечасто можно столкнуться с работами, в которых человек настолько прозрачно и бесстрашно раскрывает всего себя.

Стихи связаны с различными жизненными ситуациями и переживаниями, маленькими или большими, которые оставили след в душе автора и сделали его тем, кто он есть.

«Я открыл приют для голодных птиц…»

Я открыл приют для голодных птиц,У них сотни крыльев, у них нет лиц.Я кормлю пшеном черных теплых буквБесконечность перьев и жадных рук.И не важно то, что болит в груди,Рядом с ними я становлюсь другим,И учусь все чаще не петь, молчать.Прилетайте, птицы, на горький чай,Посмотреть в обертке красивых словНа мою печаль и мою любовь.Прилетайте есть, прилетайте питьИ, совсем по-птичьи, к утру забыть.Ночью птицы спят, ночью тихо жить,Ночью громче сердце и меньше лжи,По ночам во мне говорят стихи,И светло душе, и шаги легки.Ночью птицы спят, я сижу один,Может быть, прощен, может быть, любим,Зажигая свет в темноте ресниц,Созидая корм для голодных птиц.

«И вроде жизнь еще не кончилась…»

И вроде жизнь еще не кончилась,И вроде я не опоздал,Но все же злее одиночество,Когда вокруг шумит вокзал.Поэтом скомканным шатаешься,Устав от дум, от баб, от дел,Жуешь судьбы краюшку-краешек,И улыбаешься в прицел.Мы умираем не от старости,Не от любви, не от войны,От неба синего до крайности,Кричащего у нас в груди.Бросаем все без милосердия,Поэты, юноши из снов,Но на поверхности бессмертияЛежит запекшаяся кровь.И наши души – коридорамиДля пришлой боли всех людей,Мы плачем полночью за шторами,Мы память людных площадей,Времен тоски, времен отчаянья,Не достучавшейся весны,Времен утробного молчанияВсей изувеченной страны.Слова – изведанное зодчество,Слова – топор, слова – стена,Мы убиваем в себе творчествоГлотком дешевого вина.Мы птицы, руки в свет простершие,Мы список сгинувших имен,Мы этим миром перекошены,Но снова прорастаем в нем.Как больно, остро! Знаешь? Чувствуешь?!Закрой глаза и пой, и пой,Мы бьемся насмерть в солнце душами,Мы мир таскаем за собой.Конечно, зло, добро – условности,Все ведомо на свете нам,Вот только не хватает совестиИдти к свободе по телам.Мы гибнем взвешенными пачками,По килограмму на штыки,Поэты, стихотворцы, мальчики,Держатели всея тоски,Бессильные военнопленные,Мы продаемся за гроши,И вырывается вселеннаяИз обесточенной души.Уходим молча. Имя-отчествоПод каждой стонущей строкой.Но все же злее одиночество,Напоенное пустотой.

«Ты знаешь вопрос «зачем», ты искал ответа…»

Ты знаешь вопрос «зачем», ты искал ответа,Ты в книгах его искал и искал в глазах.А там, за окном, непослушное рваное летоГуляет забытым ребенком в вечерних дворах.Там каждое слово – прообраз бесед грядущих,Там каждый вопрос – заключает в себе ответ.Там мир – это холст, на котором рисует душиТот вечный никто, для которого мира нет.Ведь что наша жизнь? Это небо. Пейзаж. Вид с мыса.Два облака, солнце и воздух – ничто на треть.Ты можешь сидеть и искать в этом небе смысл,И можешь расправить крылья и в нем лететь.Два маленьких шага от женщины и до дуэли,Две маленьких песни на струнах натянутых жил.Все просто: пока ты искал своим жестам цели,Я жил. Понимаешь, мой мальчик? Я просто жил.

«Ты смотришь в эти буквы беглые…»

Ты смотришь в эти буквы беглые,А я смотрю тебе в висок,Оплавленный земными бедами,Забывший собственный исток,Нелюбящий, холодный, мраморный,Смотрю и вижу весь наш мир,Живущий по жестоким правиламОплаты брошенных квартир,Усталой тихой нелюдимости,Спивающихся болью снов,Убитой сплетнями невинности,Дверей, закрытых на засов.Мир, где голодными сединами,Держась за слабые сердца,Мы все становимся картинамиРуки безликого творца.Холсты. Большие, безымянные,И подпись Бога, как итог.Нас вложат в рамы деревянныеИ закопают точно в срок.И вместо рая – многоточие,И вместо ангела – свечу.Но засыпая в одиночестве,Твое я имя в ночь шепчу.И мысли эти – неоправданны,Они лишь оттиски виска,Пропахшего войной и ладаном,Судьбой текущего в века.Чего мне не хватает? Смелости?Знамен? Тоски? Но все же знай,Любовь к тебе растет до зрелостиИ морем бьется через край,Любовь глубокая, бездонная,Ответь, скажи, я все смогу.Но ты все смотришь в буквы черные,И веришь только в тишину.

«Соври, что завтра будет лучше…»

Соври, что завтра будет лучше,Что та же осень, только краше,Что тот же вздох, но без удушья.Соври, что мы не станем старше.Соври, что люди не уходят,И что любовь всегда взаимна.Соври о чести и свободе,Соври, что жизнь необходима.Соври о том, что все болезни,Нас превращающие в землю,Пройдут. Соври, что не исчезнем.Соври, что истина не дремлет.Соври, что дети все вернутся,Навек ушедшие из дома.Соври, что ангелы проснутся,И выйдет Бог из вечной комы.Соври, что тот старик с глазамиВсех пьяниц мира будет счастлив.Соври, что стены между намиПрорвет лавина новой страсти.Соври, что станем мы добрее,Не так жестоки и угрюмы,И между школой и аллеейНе будут подниматься тюрьмы.Соври, что тот, кто нами правит,Хранит в рассудке человечность.Соври про честность этих правил.Соври, что завтра будет вечность.Соври про солнце в каждой луже,Про светлый смех за каждой дверью.Соври, что завтра будет лучше.Сегодня я тебе поверю.

«Теперь скажи мне, что ты видишь…»

Теперь скажи мне, что ты видишь?Когда познание себяВдруг стало нищим.Стало лишним.А под тобой горит земля.Когда все траты и потериТак безнадежно губят жизнь,Что ты уже распят, потерянИ обескровлен до души.Ты в сырь,Ты в серь,В сирень,В сиротствоКричишь до хрипа о любви.Не слышат.Смейся, плачь, юродствуй!Ты здесь один.Мы здесь одни.Когда ты век бежал за эхом,Стирая сердце до прорех,И встретил, встретил человека,Но жалок этот человек.Когда ты осознал по телуВсю хрупкость лбов,Всю хриплость слов.Всё в мире,Всё,Всё опустело.И космос стар.И ты не нов.Все наши судьбы – эпос, хаос.Все наши свечи – в темноте.Чертовски мало просто пауз.Чертовски сильный шум везде.И бездна смотрит с каждой крыши.И у нее твой лик, твой взгляд.Теперь скажи мне, что ты видишь?Теперь я слушаю тебя.

«Все хорошо. Привет-пока…»

Все хорошо. Привет-пока.Зима, зима… Да нет, не мерзну.Снег опустился с потолкаИ пропитал собою воздух.Все хорошо. Вы где-то там.Вы где? Молчание и шорох.Каким молиться здесь богам,Чтобы не тлеть как мокрый порох?Все хорошо. Болит? Слегка.Слегка болит, слегка болею.У вас холодная рукаИ обжигающая шея.Все хорошо. Простите мнеНевозвращенство листопада.Ах, пани, счастье на землеНе больше, чем наивность взгляда.Все хорошо. Да, Вам пора.Уйти, уснуть, не в этом дело.Здесь билось сердце у ребра,Пока ему не надоело.Все хорошо. До новых встреч.А может, посидите рядом?Да, да, пора. Рубите с плеч,Но не смотрите виновато.Все хорошо, опять клише,Не запирайте двери, пани!Вдруг станет сыро на душе,И ты устанешь жить. Устанешь.

«Шагая по стеклам разбитых прелюдий…»

Шагая по стеклам разбитых прелюдий,Не веря уже ни газетам, ни людям,Из боли любви и земного бессильяОна собирала непрочные крылья.Грустила тайком, не любя театральность,По шрамам и ссадинам знала реальность:Закрытые перед лицом ее двери,Вкус смерти последней отчаянной веры,И чуждость свою, и свою одинокость,Разбитый в побеге от прошлого локоть.А кошка у ног неизвестной породыУчила ее чувству гордой свободы,Учила гулять по обшарпанной крыше,Учила, что люди почти что как мыши,И если любить, то не жалких, не слабых,И если уж падать, то только на лапы.Они уходили вдвоем вдоль прибоя,Прозрачные крылья сжимая в ладонях,Вдоль долгого неба, осенних морозов,Шагая по стеклам, по людям, по звездам.
в официальном магазине Литрес

Без серии

Запчасть Импровизации
Слово, которого нет
Словоточие
Запчасть импровизации. Дополненное издание
Искренне