– Ну, что я там буду делать? С пенсионерами на лавочке сидеть? – часто говорил он.

На работе возраст его особо не заметишь, он всегда носил форму, пользовался дорогим парфюмом, который когда-то подарила ему мать, всегда гладко выбрит, очки надевал редко, в основном для солидности, зрение пока не подводило. Глаза его казались очень умными, взгляд у него был легкий, но всегда очень пристальный или скорее пронзительный. После ухода матери к рюмке прикладывался не сильно, но бывало, все что-то жаловался на городскую прокуратуру, цеплялся ко всему по мелочам. Всем была ясна причина – уход жены, а в его возрасте это сложно пережить. Женщина была красивая и в свои 65 умудрилась оставаться привлекательной особой. Да и жили они душа в душу. Для неженатого Алексея это все было примером. Смотреть на трогательных стариков было одно удовольствие, а потом мамы не стало, он Алексей все как-то больше плакал, часто на совещаниях, срывался и все… часто оставался после работы чтобы поплакать наедине, в течении дня все чем-то занят боль не так сильно давала о себе знать, а вечерами… как он стал ненавидеть вечера! Со временем стало чуть легче, даже не легче скорей боль стала тупее. Мама работала в генеральной, когда-то она устроила отца на это место, сын подрос и его отдали опять же в юридический. Не известно, что больше в нем сделало хорошего следака, юридический или мамины подсказки, но факт – он был лучшим прокурорским следаком. Почему-то ему вспомнилась фраза матери, когда она умирала, она все повторяла – если любишь стреляй! Если любишь – стреляй!

«Чей-то я? Да, ладно…»

Закрыв дело и кинув его в стол, он вышел из кабинета и направился в приемную.

– Любочка…

– А да Леш, держи – она бросила поливать цветы на подоконнике и достала из стола конверт.

Уже на своем рабочем месте он его открыл. В конверте лежали четыре гильзы, кусок какой-то материи и записка, напечатанная на компе «Недостающие улики, одного вашего дела».

– Гм. – Алексей взял трубку и набрал номер Любы – Любань, а от кого?

– А хрен его знает, я пришла, лежал на столе… – ответила секретарша.

– А… да… да… пока…. Гм – он покрутил необычный сверток и сунул его в сейф.

Спешно выйдя из кабинета он попытался разобраться кто же все-таки принес конверт. В прокуратуре были камеры наблюдения, но тем не менее ничего ему не удалось разузнать. Алексей схватил папку со стола и направился в морг взять результаты экспертизы.

***

– Ну, что я могу тебе сказать – встретил его криминалист Семёныч, величаво поправляя перчатки, он принялся говорить заумные вещи со свойственным ему в связи с его работой черным юмором – Давний дядечка, вон почти разложился… Нехороший был, наверное…

– А что такое? – спросил Алексей.

– Наколочка у дяденьки, сидевший дяденька… Пуличка в лобике – Семеныч отвернул простынь с трупа и Алексей увидел, что остается от человека пролежавшего в земле столько времени.

– Видишь? – указал Семеныч на пулю.

Алексей кивнул

– А второй?

– Да, тоже самое Ленчик, и тоже в лоб, ты приходи после обеда, заберешь отчет.

– Я уже обедал…

– Вот, а мне трудяге и некогда… – Семеныч стал копаться с инструментами – Иди, вон тут, твой дружбан Филатов ошивается.

– А чего он тут? Его отец посылал в другое место.

– Это ты у него спроси. – Семеныч снял перчатки, провел рукой по своей бородке «аля Стас Михайлов» и принялся мыть руки.

– Хорошо, Семеныч я буду.

– Ага – кивнул тот – Ах, да. Лёнь… ты просил – он достал сверсток из стола и протянул Алексею – Это вещи, что были найдены при нем, кольцо главное, остальное не сохранилось.

– Семеныч, спасибо – он заулыбался в знак благодарности – а я забыл совсем – открыл пакет и взял в руки кольцо серебряное, с гранатовым камнем.

– Красивое – произнес Алексей сунул на ходу в пакет и вышел в коридор.

Леню Филатова можно было узнать издалека, несмотря на то, что ему было 45, и роста он был ниже среднего, а еще и волосы стали седеть, был он человеком не лишенным обаяния и часто притягивал к себе людей, благодаря своей забавной мимике, умению слушать собеседника, и тому, что его маленькие черные глаза всегда загорались от оживленной беседы.

Шума от него было сильно много. В конце коридора он стоял в окружении молоденьких сотрудниц из прокуратуры и что-то, судя по всему «заливал» так как смех стоял далеко не свойственный заведению.

– Леня! – окликнул его Алексей.

– Леша, привет! – ответил он возбужденный, видно переводя дух от одного рассказанного анекдота к другому.

– Ты где должен быть работник? – шутя, спросил Алексей.

– Все девочки, шутки закончились – обратился Филатов к барышням, которым он «заливал».

Молодые красавицы переключились с Филатова на Алексея, он был помоложе и симпатичней их рассказчика. Филатов, увидев такое, замолчал, и забегал глазами то на одну красавицу, то на другую.

– А… – протянул он. Взгляд его стал серьезен, будто он собирался сказать что-то очень важное – у парня было сложное детство у него папа прокурор района.

Девушки опять рассмеялись.

– Сука такая – с улыбкой проговорил Алексей, глядя на друга. Он взял под руку Филатова, и они отошли в сторону.

– Леш, ты ел уже? – опередил его Филатов вопросом.

– Ел, я перед приездом сюда пообедал.

– Счастливчик, а я еще нет… Пошли, перехватишь, посидишь со мной за компанию.