Шрифт:
От презираемых людей?
Мечтать о неком идеале
В каком-то царствии идей?
Вот этой рай? Зачем искусство?
Чтоб в одиночестве цвести?
Иль для того, чтоб рай и чувство
Другим сияло на пути?
Молчите? Отчего ж? Душою
Откройте мне, чем славы звон
Вам кажется прескучный сон:
Быть может, мыслию большою
Я изменю свой дерзкий взгляд».
– Желать быть понятым – вот яд.
Я не хочу искать фанатов,
И славы сладостной раскатов
Не мил мне мимолётный гром.
А почему? Затем что дом
Я отыскал не средь покоя,
Но в гуще яростного боя. –
«И с кем бороться вам? С мышами?
Ведь вы, мой друг, анахорет 4 :
Вы знаете ль борьбу с врагами?
Но это ль не навет 5 сует?»
– Я знаю каждый день боренье:
4
– Анахорет, отшельник.
5
– Навет (в авторском употреблении), дурное влияние, воздействие.
Я отвергаю лени плен
И призываю вдохновенье,
И ничего не жду взамен.
Есть сладость – труд лишь для работы,
Работа ради красоты:
Мои одни поют заботы –
Искать лишь божьей высоты.
Вот слава чья отрадна сердцу –
Так это Бога одного,
И верностью открою дверцу
Во царство света: божество
Мне дарит сладость озаренья,
И потому его хвалю. –
«Но ваши яркие творенья
Исполнят миссию свою,
Когда никто их не прославит,
Не назовёт святой мечтой?»
– А кто, скажите, миром правит?
Глашатай 6 , может быть, пустой?
Смотрите искренно, во сути:
Мы что находим на пути?
Кто спит во мгле – пойдёт во мути,
А правду сможет кто найти?
Кто сердцем ищет славы лире,
А не величью своему.
6
– Глашатай, перен. тот, кто провозглашает, утверждает что-л.
Давайте мыслить ныне шире:
Оставит кто свою тюрьму?
Кто скажет сонно: сей поэт
Один велик на целый свет;
И книжку златую закроет,
И искру знать опять зароет?
Иль тот, кто сам нашёл стихи,
В них – правду света и грехи,
Творца в тиши почтил и снова
Мечтал об искренности слова?
Что нужно миру – мир найдёт.
К чему терзать себя укором,
Что часто некий идиот
Упьётся льстивым разговором,
Возьмёт удачно славы дань. –
«Но жёстко вы ведёте грань:
Пусть ищет рай читатель бедный
Иль бред трубит хвалитель медный.
Но можно свет нести в сердца
Без жажды красного венца,
А вы совсем в тени пропали».
– Мой ум блестит и твёрже стали:
Он бережёт для правды миг,
Для творчества великих книг,
Для дела иль работы, быта. –
«Душа у вас, творец, закрыта,
Жестоки вы, храня свой труд,
Его не зря большим зовут,
Ведь люди ценят ваши строки,
А вы от них, как Бог, далёки».
– Но в этом нет моей вины,
Я делаю лишь то, что в силах.
Когда толпа разлюбит сны
И кровь вскипит за правду в жилах,
Мои стихи найдут признанье.
Но будет это славой мне?
Смотрите глубже, ведь вниманье,
Что друг-читатель в тишине
Подарит гения творенью,
Хвала не магу, не перу –
Но Истине, её горенью
И вечно доброму добру.
И потому, искал бы славы –
Да не могу её найти.
Творцы какие сердцем правы?
Кто смог взгляд чести обрести,
Понять, что красота искусства –
От Бога и поёт для всех,
Единство – вот основа чувства:
Сказать «моё» – вот первый грех,
И вот основа разделенья –