– Отчего же? Я готов услышать все, что угодно. Тем более, что о некоторых моментах, кажется, я и сам успел догадаться.

– Нет, всё равно не скажу… Ведь ты трус. Я хорошо помню, как ты перепугался, увидев меня лежащей на диване с ножом в груди. Тотчас помчался ментов вызывать… – слегка хихикнула Любка.

– Так ведь и зрелище было, вовсе не для слабонервных… – возмутился я. – …Нож, лужа крови, труп… Среди ночи и в своей собственной квартире…

– Ты ж, воевал. Не уж-то не видел ничего подобного?

– Как ты узнала о войне?– я не переставал удивляться.

– Документы твои читала. Они, вон в том чемоданчике.

– Да вы, твари, по ходу, уже везде успели пошарить!.. – в гневе я ударил кулаком в стену.

– Ну, а как иначе?.. Ведь нам очень хотелось посильней тебя напугать. Чтоб ты навсегда покинул этот дом.

– Кто это: «мы»? – я вернулся к ранее заданному вопросу.

– Мы… Обитатели этого дома. Это наше единственное пристанище.

– Здрасьте!.. Приехали… Ради расширения жилплощади я рискую последним… А в результате вселяюсь в «коммуналку», сплошь напичканную приведениями, безапелляционно заявляющими о своих правах на данную жилплощадь.

– Не горячись… – попыталась успокоить меня собеседница. – …Мы живем, не только в твоей квартире. Нам принадлежит весь этот дом. И уж поверь: кроме нас, жить здесь никто не будет. Мы бы и тебя уж давно вышвырнули… Если б не одно обстоятельство, о котором ты в скором времени сам узнаешь.

Ладно. Пока здесь перекантуйся. На ближайшую ночь тебе хватит и этой, меньшей комнаты. Уже завтра, в дневное время вся квартира вновь окажется в твоем полном распоряжении.

– Так может, это не мне следует потесниться?.. А именно вам самим, стоит подыскать себе иное жилище?.. К примеру, соседнюю «пятиэтажку». Там и комнат побольше, и уж точно, есть, где разгуляться.

– Да пойми ж ты, глупец!.. – тяжело вздохнула Любка. – …Именно здесь случайно открылся переход между нашими мирами… Не мы его «прорубили» и не в наших силах его переместить. Опять же, не наша вина в том, что пришелся этот самый «коридор» именно на твою комнату. Тебе необходимо смириться с данностью. В твоих же интересах, сохранять с нами, если не дружбу, то хотя бы, некий мирный паритет…

Только теперь, пожалуй, до меня наконец-то дошло: отчего у соседки Полины Никитичны, с которой я общался, едва ли не ежедневно, всегда была сухая обувь. Просто, приходила она ко мне не с улицы, а из моей же собственной квартиры. Понятны мне теперь стали и ощущения непрерывного ночного движения…

«Эти паскуды таскаются сюда, как к себе домой. Вот тебе, Олег, и сон в руку…» – я вдруг припомнил первые сновидения, привидевшиеся мне в этой самой новой квартире.

Нет-нет. Подобное сожительство, теперь уж точно, меня никак не устраивало. Я принялся прокручивать в своей голове парочку наиболее приемлемых для данного случая вариантов дальнейшего развития событий.

Немедленная продажа квартиры или срочный обмен представлялся мне самым простым и надёжным способом избавления от посланцев загробного мира. Менее продуктивным и даже призрачным (но все же имевшим право на своё существование) был вариант, при котором я оставался в квартире. При этом, призвав на помощь церковь, экстрасенсорику или какую-либо иную силу, я объявлял беспощадную войну здешним демонам. Решение действовать немедленно, активно и безжалостно, причём одновременно во всех направлениях, посеяло в моей душе определённый оптимизм.

– Эту войну ты наверняка проиграешь… – с некоторым разочарованием произнесла Любка. – …Потому, может и не стоит в неё ввязываться.

Я вновь вспомнил о том, что мысли мои совсем не являются для призраков тайной. Что размышления мои, возможно слышит не только Любка, но и остальные привидения, ныне находившиеся в соседней комнате. И словно в подтверждение моих опасений, в комнату ворвался Артур.

– Если жаждешь ты войны, ты немедленно её получишь!..

И тут, прямо на моих глазах, квартира принялась видоизменяться в нечто омерзительное. Оконные блоки моментально исчезли, оставив вместо себя чёрные проёмы. Стены покрылись ядовито-зелёным мхом. По углам проявился серый налёт плесени. Потолок в одно мгновение прохудился. Через огромную потолочную дыру, я мог созерцать лунный диск и множество звезд. Повеяло жутким холодом. Некогда ровный, деревянный пол в считанные секунды покоробило. Он трещал и превращался в труху. Межкомнатные перегородки, как песок принялись ссыпаться вниз на изъеденный гнилью пол.

Кардинальные изменения коснулись и тех, кто ещё совсем недавно имел вполне благопристойный человеческий облик. Речь, как вы сами, наверное, поняли, идет о незваных гостях. Они вдруг перевоплотились в ходячие скелеты, на костях которых все ещё свисали ошмётки полуразложившихся тленных остатков.

Комната… Точнее пространство, едва о ней напоминавшее, в мгновение ока наполнилось едким, до рези в глазах жутким трупным запахом. Мне стало до такой степени дурно, что рвотные позывы с немедленным требованием выбросить наружу все выпитое и съеденное ранее, подкатили к самому горлу. Ноги подкосились сами собой и я, упав на колени, принялся рыгать кровяной желчью. Вот теперь-то, мне действительно стало по-настоящему жутко.

– Ты чего это, паскуда, на наш ковёр гадишь? – словно из плотного тумана услышал я чей-то приглушённый голос. В ту же секунду неведомая сила подхватила меня. Оторвав моё тело от земли, она резко швырнула меня в открытый, зияющий своей темнотой оконный проём…

От пронзительного визга автомобильных тормозов, я чуть было не оглох. А приоткрыв глаза, едва не ослеп, встретившись своим взглядом с ярким светом автомобильных фар. Потом был сильный удар в бок, который отбросил меня метров на десять. Моя голова первой коснулась поверхности асфальта и тотчас наступила полная тишина неопределённого безвременья.