– Кожа да кости, Мариш! – говорит он мне в волосы, ощупывая мою фигурку. – Ты хоть нормально питаешься?

– Да, мне всего хватает. Спасибо, что интересуетесь!

– Мариш, давай все-таки аборт сделаем? – вдруг говорит он все тем же участливым тоном.

– Нет! – гневно отталкиваю я его, нет ну что за человек, такой момент испортить?!

– Смотри как плохо ты переносишь беременность, половой покой опять же!

– Аборта не будет Тигран Александрович, перестаньте пожалуйста! Ребенку уже почти восемь недель!

– Вот, а аборт делают до двенадцати! Я читал!

Смотрю на этого твердолобого дуболома. Неужели из-за своих желаний и аппетитов он готов собственного ребенка, первенца абортировать? А вдруг там мальчик? Его сын, его продолжение, а он так себя ведет!

– Не говорите мне таких вещей Тигран Александрович, наш с вами сын все чувствует, все слышит. Потом сами ему в глаза…

– Да какой сын, Марина? Ты дура? Я видел эту точку на узи, там человеком не пахнет даже, а ты еле живая из-за него!

У меня нет слов. Дура ли я? Еще какая, что продолжаю надеяться вызвать в Тигране если не отцовские чувства, то хотя бы здравый смысл.

– Тигран Александрович, вам лучше уйти. У меня много работы и мало времени.

– Я сейчас уволю тебя нахрен отсюда, - свирепеет мужчина, - и будет у тебя мно-о-ого времени, гарантирую!

– Я уже принесла справку о беременности в отдел кадров. – тихо сообщаю ему свою маленькую подстраховочку, - вы беременную не имеете права уволить!

– Хах! – выкрикивает он, гневно хохоча, - да я тебе такое число «пи» тут устрою, сама убежишь, тапки роняя!

– Да что вы мне сделаете? У меня самая низкая должность в вашей компании, туалеты и унитазы я и так мою. Куда уж хуже? Работы я не боюсь, так что пугать меня с вашей стороны как минимум, глупо!

– Посмотрим! – ухмыляется коварно Тигран и выходит из подсобки гневно хлопнув дверью.

Глава 13

– Мариш, ты в положении, слезай давай отсюда! – сердобольная баба Надя, одна из уборщиц в холле, призывает меня спустится со стремянки, где я, балансируя на трясущихся ногах мою высокое во всю стену окно.

Кто меня туда загнал? Догадаться не сложно. Нет, Тигран лично конечно не приказывал лезть матери своего ребенка на шатающуюся лестницу с тряпкой и ведром воды, но сделал для этого все остальное.

Через неделю после нашей ссоры, когда он во-всю отворачивался и отмораживался от меня, меня вызвали в отдел кадров и отправили на «понижение», причем в прямом смысле этого слова. Личным приказом гадского босса я теперь мою огромное парадное фойе вместе с бабой Надей. Ни одна из уборщиц не хотела бы здесь работать, потому что это просто адский сизифов труд – мой-не мой огромный холл и фойе, народу снует туда-сюда немерено. И постоянно топчут только намытый мрамор.

А туалеты на первом этаже?! Так это же отдельная песня! Понятное дело, что они самые посещаемые, на верхних этажах их содержать в чистоте намного легче. И чем выше этаж, тем престижнее там работать. Даже уборщице. Что там наверху особо делать? Кабинеты прибрать раз в день вечером, да пару раз не такие широкие коридоры вымыть, ну и туалеты, которыми повторюсь пользуются в разы меньше чем внизу.

Я понимала, что это – лютая месть обиженного и отвергнутого мужчины. Но бабе Наде и правда нужна была помощь, а никто кроме нее не задерживался внизу надолго. Либо всеми силами лез наверх, либо увольнялся по добру по здорову. Путь наверх мне был заказан, увольняться тоже пока не было возможности, так что я сцепила зубы и принялась распугивать наших клиентов и сотрудников мокрой шваброй, хотя они не очень-то пугались. Никто особо не ценил мой труд.

Но видимо злобному боссу и эта месть показалась не настолько сильной. Через Мэри он приказал вымыть все стеклянные стены из которых и состоял фасад первого этажа.

– Мариш, слезай говорю! Моя очередь.

– Да куда же вы полезете, баб Надь! Смотрите как стремянка шатается! – я гляжу снизу вверх на крепко сбитую низенькую пенсионерку. И как она собирается покорять сей трясущийся Олимп?

Кстати, сначала разнорабочий выдал нам приличную лестницу. Она не шаталась, по крайней мере, но потом, когда наш фронт работ пришла проверить Мэри, у нас эту чудесную лестницу отобрали, выдав дышащую от старости на ладан, трясущуюся как во время шторма неустойчивую стремянку.

Интересно, как быстро с нее спланирует баба Надя, если я ей все же позволю взобраться на Эверест? Но я этого конечно проверять не буду. Совесть потом съест. Баба Надя одинокая, кто за ней с поломанными ногами потом ухаживать будет.

Весь вчерашний день я так же провела балансирую между жизнью и гипсом намывая стекла, поэтому ноги мои изрядно тряслись, а спину ломило уже неимоверно.

– Ну хоть просто слезь, отдохни, - жалеет меня пенсионерка.

А вот это можно. А то в глазах уже темнеет от перенапряжения. Не успеваю я слезть, как слышу что все вокруг разом перестали разговаривать. В холле установилась тишина, и отчетливо раздался шум решительных шагов.