– Господин Шенол, – просительно заговорила она, высвобождая локоть и в свою очередь вцепляясь в его рукав кителя повыше галунов. Лавэ в который раз легонько удивился, как свободно и необидно помощница преодолевает дистанцию, предписанную субординацией. 

– Не трусьте, Ольга! – нарочито сурово ответствовал попечитель. – Это совершенно не идет к вашему новому облику! – Раим с удовольствием посмотрел на строгие пряди, которые почему-то казались острыми. В душе шевельнулось сожаление: один немудреный ритуал – и эта холодная сталь заиграет живым цветом молодости.

– Да я не о себе! – Ольга так и не отпустила рукав, и лавэ это понравилось. – Давайте дадим людям спокойно доесть. 

– Вы предлагаете мне подождать? – изумился Раим и потянул рукав из захвата.

Оля вцепилась в сукно еще крепче и матюкнулась про себя – как будто, господи помилуй, кощунство совершила! Подождать ему влом! Ишь, бровки изогнул.

– Всего лишь прошу не портить усталым людям ужин и предлагаю поесть самим до того, как начнется нервотрепка. – Лавэ все еще недоумевал и смотрел так, что Оля почувствовала себя шутом. Жаль, дурацкой шляпы нет, а то бы бубенчиками потрясла. – Ну подумайте сами, господин Шенол! – со всей убедительностью продолжила она. – Вам бы понравилось, если кто-то, пусть и более высокого ранга, прервал бы вашу вечернюю трапезу в приятной компании?

Раим был совсем не против поесть, но уступать за просто так был не согласен. Думать о том, насколько удобно подчиненным внимать его приказам, ему и в голову не приходило. Да вот досада – иномирянка потревожила что-то в душе, сама же нервничает и отчаянно не позволяет себе трусить, но готова затянуть ожидание неприятного момента. И ради чего? Потом сообразил – она заботится. Так же, как он сам в первую голову побеспокоился бы о нгурулах, так и Ольга печется о прислуге как о стаде, которое ей еще предстоит сделать своим. Это Раим понимал и принимал. Хорошо, что он не знал, как ошибался, – Ольга сделала подобное по велению души, а не ради какой-то иллюзорной выгоды.

– А что я получу взамен, если соглашусь? – как бы раздумывая, произнес суровый босс.

– Ваши условия? – с деланой заинтересованностью откликнулась она, ослабляя хватку на рукаве. Они оба знали, что он уже поддался.

– Расскажете мне, что за картинки вы рисуете, когда размышляете, – потребовал лавэ, ни на секунду не сомневаясь, что она подчинится. Ошибся.

О’кей, подумала Ольга и впервые порадовалась тому, что начальник у нее менталист, поймет ее затруднения. Рассказывать придется о профессии, а за ужином картинки не порисуешь. Ей бы поесть быстренько – и в бой, а то настрой схлынет.

– Это долгий разговор, господин лавэ. Я вам с удовольствием расскажу при случае.

– Хорошо, тогда давайте сделаем так...

Попечитель аккуратно высвободил рукав из непочтительного захвата. Оля смутилась, а Раим всего лишь звонко хлопнул в ладоши. Из арки, за которой пряталась кухня для господ, выглянул второй повар. Увидел начальство и спал с лица. Такого раннего визита никто на кухне не ожидал!

– Сию секунду, высокочтимый лавэ! Все будет подано! Усаживайтесь, – кивнул он в сторону столика у окна и намылился смыться в жаркие недра кухни.

– Стоять! – шикнул лавэ негромко, но так убедительно, что кухарь побледнел. «И чего они его так боятся? – изумилась в очередной раз Ольга. – Генетическое, наверное». Сама она пока никакого страха рядом с этим человеком не испытывала. Пашка, кажется, тоже.

Повар покорно вышел из проема и склонил голову в ожидании дальнейшей экзекуции.

– Сходи-ка, любезный, посмотри, как скоро там, – лавэ небрежно кивнул в сторону трапезной для челяди, – закончат. Да вели, чтоб не расходились.

Надо же, немного удивилась Ольга, глядя вслед повару, сам побежал, как велено, а не помощника послал. Повара во всех мирах – фанатики иерархии. Уж как помыкают младшим персоналом и официанткой Маликой, Оля насмотрелась. Кухарь вернулся через полминуты.

– Морс уже подают, высокочтимый лавэ. Я все передал.

– Ну вот, видите, Ольга? – Попечитель утратил интерес к посыльному. – Поужинать мы не успеем, чему я очень рад.

Оля и сама была рада: при таком нервном возбуждении – ведь ни много ни мало судьба их с Пашкой решается – жевать и глотать было бы невмоготу.

Неизвестно, точнее, известно только лавэ, что больше шокировало электорат – новый облик привратницы, на которую-то и внимания раньше не обращали, или небывалое – ими будет теперь командовать женщина. Пара шепотков вроде: «Как? Баба?» и «Шельмов Ламс, наконец, дошельмовался» – долетела до Ольги, но и только. Потом Пашка расскажет, что младшие пастухи были довольны. Им-то вроде как без разницы, кто там хозяйством рулит – у них главный пастух в начальниках, но за эти два дня Оля и Павел стали для них своими, пусть и удаленно. Новичков любят нгурулы – нужна ли большая рекомендация? Про запечатление Ольги им было известно едва ли, но перед Пашкой благоговели – парнишка появился из ниоткуда и сразу в наездники. Самим-то пастухам не повезло – не выбрали их нгурулы. Ни взрослые, ни недорослики. А этот мальчик мало того, что с крошкой щеной запечатлелся, это вообще редчайший случай, так еще и с вожаком поладил! Да так, что без страха ползает на карачках у огромного зверя между лап, гоняясь за своей мелкой егозой. И сейчас этот исключительный паренек спокойно сидит рядом, трескает ужин и весело посмеивается байкам кухонных помощников. Другие наездники не такие. Те даже не здороваются.