Впечатления молодых сотрудников отдела эргономики о Соломоне Григорьевиче были таковы: невысокий, пожилой мужчина с седыми волосами, создающими облако вокруг головы, как у А. Эйнштейна; добрый внимательный взгляд; не спешит показать свои знания, предпочитает внимательно выслушать собеседника; что бы тот ни говорил, какие бы идеи ни выдвигал, всегда позитивно относится к его высказываниям. Соломон Григорьевич достаточно быстро выявил слабые направления в работе сотрудников отдела и предложил организовать постоянно действующий семинар, посвященный использованию различных методов и методик, полезных для практической работы в эргономике. Это была весьма актуальная тема, поскольку специалисты в достаточной мере владели методами ведения экспериментальной работы, но практически не знали методов, используемых в полевых условиях. Работники получали задание ознакомиться с тем или иным методом исследования в реальных условиях деятельности и соответствующую литературу из огромной библиотеки ученого. Следует отметить, что такая литература в тот период практически отсутствовала в библиотеках, а методы тестирования в те годы все еще оставались под запретом. Каждый получивший задание сотрудник озвучивал свой доклад на семинаре, а Соломон Григорьевич дополнял его примерами из практической деятельности, обучая молодежь не только наблюдать за работой профессионалов, но и видеть то, что происходит в реальности, фиксировать результаты своих наблюдений и анализировать их. Помимо знакомства с основными методами проведения исследования в естественных условиях (наблюдение, опрос в его различных модификациях, знакомство с технической документацией и др.), он очень большое внимание уделял использованию методов профессиографирования при анализе деятельности рабочих. Особенностью взаимодействия Соломона Григорьевича с сотрудниками отдела был демократизм: он спокойно, с явно выраженным интересом выслушивал как оригинальные, так и «бредовые» мысли и вопросы, возникавшие в совместных беседах. Никогда не показывал своего превосходства над собеседником, всегда внимательно, выражая положительные эмоции, его выслушивал, очень корректно поправлял, если считал это нужным, а в случаях вопиющей глупости высказывания (что бывало) слегка менялся в лице и мягко уходил от темы. Общение с ним, при всем уважении сотрудников к нему, происходило практически на равных. Было видно, что ему интересно, как в работе сотрудников происходит исследование объекта, какие выводы они делают. При этом он никогда не отмечал, что многое из «открытий» молодых сотрудников было уже известно давным-давно. Может быть, здесь играли роль не только его характер и отношение к молодежи, но еще действовавшая тогда осторожность к озвучиванию довоенных достижений психотехники, которая была признана в 1936 г. лженаукой [7] . Поэтому большинство прикладных исследований ВНИИТЭ использовало английскую и американскую литературу по дизайну. Данные инженерной психологии были еще полузакрыты и широко не публиковались.

Маленький штрих. Соломон Григорьевич ходил без галстука, так ему было удобнее. Но когда ему надо было встретиться с директором института Ю. Б. Соловьевым, то он доставал галстук из портфеля, надевал и шел к начальству.

Следует отметить, что последние годы работы Соломона Григорьевича были связаны не только с взаимодействием с сотрудниками ВНИИТЭ. Он жил в коммунальной квартире в 1-м Обыденском переулке, рядом с Кропоткинской улицей. Его семья (он, дочь и внук) занимали одну из комнат в бывшем особняке баронессы фон Мекк. Большая комната с двумя окнами, с потолком, покрытым альфрейной росписью, была перегорожена высоким, до потолка, книжным стеллажом. Обстановка, типичная для той поры. Соломон Григорьевич жил в дальней комнате, а в передней принимал посетителей-гостей, когда дочь была на работе, а внук в школе, Он вел с посетителями долгие неспешные беседы о психологии, литературе, искусстве. В его доме постоянно бывали самые разные специалисты, психологи различных направлений, которые обсуждали с ним как свои профессиональные задачи, так и пути дальнейших исследований, среди них – Л. И. Вдовина (Березкина), М. И. Бобнева, В. Ф. Венда, В. В. Зефельд, А. А. Митькин, В. М. Мунипов, В. А. Пономаренко, В. Н. Пушкин, О. Н. Чернышева, С. Ермакова (Якубова) и др.

Несмотря на предельную терпимость, Соломон Григорьевич не был соглашателем, готовым подписаться под любым спущенным свыше решением и поддержать его. Он не прощал предательства и не подавал таким людям руки при встрече. Он был одним из тех, кто выступил против лишения Н. А. Бернштейна Сталинской премии, инициированного некоторыми последователями И. П. Павлова.

Особенности личности Соломона Григорьевича ярко обрисованы его современниками и учениками, отмечавшими: «С. Г. был исключительно самобытен. Все шаблонное ему было чуждо, его внутренняя жизнь была необыкновенно интенсивна, он обладал огромной любознательностью, в особенности благожелательным отношением к людям, любил жизнь во всех ее проявлениях, но презирал стремление к житейскому благополучию. Он неизменно говорил „да“, когда человек обращался к нему за помощью, но всегда говорил „нет“, когда дело шло вразрез с его принципами» (Группа товарищей. Некролог // Вопросы психологии. 1968. № 1. С. 188–189).

Наконец, скажем несколько слов о том, какие работы ученого включены в настоящее издание. Составители сборника трудов Геллерштейна стремились представить, по возможности, всю палитру интересов Соломона Григорьевича, хотя полностью эта задача вряд ли выполнима в рамках издания ограниченного объема. Тексты (а среди них представлены не только опубликованные ранее работы, но и ряд рукописей из архива ученого в Институте психологии РАН) распределены по восьми тематическим разделам. Первые шесть разделов составляют основу первого тома (здесь тексты, освещающие основные проблемы, разрабатывавшиеся ученым, – психология профессий, тестология, проблемы утомления, психотренировки и развития профессионально важных качеств, вопросы формирования чувства времени, предвосхищение, или антиципация, как основа профессионализма в экстремальных видах труда, и наконец, вопросы методологии, теории и истории психологии). Во второй том включены тексты по трудотерапии и авиационной психологии, упорядоченные в рамках седьмого и восьмого разделов. При сопоставлении ряда текстов, опубликованных первоначально в 1920–1930-е годы, и текстов, которые Соломон Григорьевич готовил к переизданию в последние годы жизни, но вышедших в свет уже после его кончины и помещенных в книге «Психология труда» (1969 г.), мы в ряде случаев включили в настоящее издание вариант публикации 1969 г. Нам показалось важным представить читателю не только начальный этап развития научных идей, но и результаты их осмысления, с оценками особенно важных достижений, сделанными самим автором. Ниже представлен список опубликованных трудов ученого.

Редакторы-составители надеются, что внимательный и вдумчивый читатель по достоинству оценит возможность близкого знакомства с идеями Соломона Григорьевича Геллерштейна, замечательного отечественного ученого, психолога ХХ века, и сможет с пользой их применить сегодня и завтра, в веке XXI.

1. Геллерштейн С. Г. Деятельность Казанского института НОТ // Гигиена труда. 1923. № 1–2. С. 64–65.

2. Геллерштейн С. Г. Институт индустриальной психологии в Лондоне // Гигиена труда. 1923. № 5–6. С. 99–101.

3. Геллерштейн С. Г. Научная организация труда и проблема автоматизации // Вопросы труда. 1923. № 7–8. С. 84–87.

4. Геллерштейн С. Г. Провинциальные институты Н. О. Т. // Вопросы труда. 1923. № 1. С. 50–51.

5. Геллерштейн С. Г. К вопросу об экспериментально-психологическом исследовании стенографов // Вопросы стенографии. 1923. № 2. С. 20–23.

6. Геллерштейн С. Г. Психологический анализ профессии педагога // Педагогический бюллетень. 1923. № 17.

7. Геллерштейн С. Г., Иттин А. Г. Психологический анализ профессии наборщика // Гигиена труда. 1923. № 12. С. 32–66.

8. Геллерштейн С. Г. Профессиональный подбор рабочих-подростков // Жизнь рабочей школы. 1924. № 5–6. С. 15–20.

9. Геллерштейн С. Г. Психотехника (Серия статей) // Книгоноша. 1924. № 17, 20.

10. Геллерштейн С. Г. Проблема утомления и методы его измерения // Труды I Всесоюзного совещания по профессиональной гигиене. 1924.

11. Геллерштейн С. Г., Иттин А. Г. Психологический анализ профессии наборщика. М.: Вопросы труда, 1924.