– Догадываюсь, о чем вы думаете, – сказал Мальстен, выдерживая испытующий взгляд кузнеца. – Ваши подозрения верны. Да, я не вижу красного.

Это была ложь.

Он видел. И даже мог концентрироваться на нем, пусть это и стоило определенного труда. Однако никому не следовало об этом знать. Если весть о его особых умениях просочится в народ, на него обрушится еще больше бед, чем уже успело. Мальстен не был к этому готов.

Грегор стоял и глядел на него широко распахнутыми, немигающими глазами. Выражение лица Ильдвина было точно таким же, хотя Мальстен не был уверен, что мальчик в полной мере понимает, кого перед собой видит.

Молчание нарушила Беата, зайдясь в испуганном крике:

– О, боги, нет! Грегор, убери его! Убери от меня эту тварь! – взмолилась она.

Мальстен остался невозмутим. Отношение этой женщины не ранило его: чего-то подобного и стоило ожидать. Он думал, что встретит агрессию от кузнеца, но тот, как ни странно, не среагировал на крик супруги, а продолжил стоять с опущенными по швам руками.

– Так вы… это он? – пролепетал Грегор, силясь не сделать шаг прочь от непрошеного гостя. – Не родственник? Он самый? Анкордский кукловод?

– Да.

– Вас считают мертвым!

– Это долгая история, – поморщился Мальстен. – Я надеюсь на ваше благоразумие, господин Шосс. Вы знаете, что я за существо, а я знаю, как вы на меня реагируете. Но без меня ваша жена вряд ли дотянет до прихода повитухи. В моих силах помочь ей. Принимать это или нет – решать вам, я принуждать не стану.

Кузнец едва не ахнул, понимая, что это существо действительно оказывает ему милость, не прибегая к принуждению. В порабощении воли таким, как Мальстен, не было равных. Трудно было поверить, что демону – особенно этому – столько времени удавалось ничем себя не скомпрометировать в Прите, несмотря на слухи и сомнения.

За спиной кузнеца испуганно пискнул Ильдвин и отскочил подальше от комнаты. Мальстен не обратил на него внимания. Грегор продолжал ошеломленно смотреть на гостя, пытаясь осмыслить его слова. Мальстен не торопил, понимая, что его реакция вполне предсказуема: не каждый день можно было встретить данталли. Особенно данталли, предлагающего человеку помощь.

– О, боги… – вымолвил кузнец.

– Боги здесь ни при чем, господин Шосс. Анкордский я кукловод или другой данталли, сейчас неважно. Важно то, что моя помощь – единственное, на что можно надеяться вам и вашей супруге, – ответил Мальстен.

– Нет! Не подпускай его ко мне! – закричала Беата.

Кузнец вновь хотел что-то сказать, но Мальстен решил взять инициативу в свои руки, устав от затянувшегося промедления. Он сделал несколько шагов к двери и повернулся к Ильдвину. Тот так и не решился убежать и стоял, вжавшись в стену рядом с комнатой Беаты. Мальстен дружественно улыбнулся ему.

– Ильдвин, – он постарался придать своему голосу меньше строгости, чтобы не заставить мальчонку впасть в еще больший ужас, – неси покрывало. Самое темное, что у вас есть. Не медли. Мы теряем драгоценное время.

Мальчик посмотрел на кузнеца в ожидании, и тот, неуверенно поджав губы, кивнул ему.

– Делай, как он говорит.

– Грегор! – в страхе воскликнула Беата. Возможно, она хотела сказать что-то еще, но стиснула челюсти, пережидая очередной приступ боли. Грегор виновато посмотрел на нее и покачал головой. Во взгляде заплясали угольки мрачной решимости.

– Вы и вправду сможете спасти ее и наше дитя? – спросил он. Голос его звучал глухо.

– Да. Смогу. – Протестующий крик женщины вперемешку с болезненным стоном, прорезал помещение, но Мальстен не среагировал на него, продолжив говорить с большим нажимом и преимущественно для кузнеца: – Все процессы организма вашей супруги и организма ребенка будут существенно замедлены, а сознание защищено от боли, но при этом оба будут живы. Кровопотеря будет минимальна. Помочь ей родить я не смогу, здесь слишком велик риск навредить. Но пока госпожа Шосс будет под моим контролем, я гарантирую ей и ребенку безопасность. Потом все будет зависеть от повитухи.

Ильдвин вернулся с темно-коричневым шерстяным одеялом, бросил его к ногам данталли и ретировался, не поднимая глаз.

Мальстен мрачно посмотрел на кузнеца. Грегор поднял покрывало и послушно накрыл им ноги и живот жены. Беата схватила его за руку, глаза ее блестели от слез и казались безумными от нахлынувшего страха.

– Нет! Грегор, не позволяй ему… не позволяй ему сделать это со мной! Я смогу дождаться… я сохраню наше дитя сама, только…

Не договорив, Беата закричала от боли, сжимая руку мужа с такой силой, что ему пришлось задержать дыхание, чтобы не вскрикнуть самому.

– У тебя не получится дождаться без него, – нежно проговорил он, когда волна ее боли схлынула. – А я не хочу тебя терять из-за предрассудков. – Взгляд кузнеца обратился к Мальстену. – Будь вы хоть Жнец Душ, мне все равно! Помогите ей…

Мальстен кивнул.

– Я помогу. Но вам следует уйти. Так будет лучше, поверьте мне.

Беата вновь стиснула руку мужа, надеясь удержать его подле себя.

– Нет, Грегор, не оставляй меня с ним одну!

Кузнец качнул головой и накрыл руку жены своей ладонью.