Ты явишься -- моя мольба тебе:

Дай умереть прожившей одиноко

Под музыку в толпе.

Феодосия, 1913

– ----------------

x x x

Вы родились певцом и пажем.

Я -- с золотом в кудрях.

Мы -- молоды, и мы еще расскажем

О королях.

Настроив лютню и виолу,

Расскажем в золоте сентябрьских аллей,

Какое отвращение к престолу

У королей.

В них -- демон самообороны,

Величия их возмущает роль, -

И мой король не выдержит корону,

Как ваш король.

Напрасно перед их глазами

Мы простираемся в земной пыли, -

И -- короли -- они не знают сами,

Что -- короли!

1913

– ----------------

x x x

Макс Волошин первый был,

Нежно Майенку любил,

Предприимчивый Бальмонт

Звал с собой за горизонт,

Вячеслав Иванов сам

Пел над люлькой по часам:

Баю-баюшки-баю,

Баю Майенку мою.

1913

– ----------------

x x x

В огромном липовом саду,

– - Невинном и старинном -

Я с мандолиною иду,

В наряде очень длинном,

Вдыхая теплый запах нив

И зреющей малины,

Едва придерживая гриф

Старинной мандолины,

Пробором кудри разделив...

– - Тугого шелка шорох,

Глубоко-вырезанный лиф

И юбка в пышных сборах.
–

Мой шаг изнежен и устал,

И стан, как гибкий стержень,

Склоняется на пьедестал,

Где кто-то ниц повержен.

Упавшие колчан и лук

На зелени-так белы!

И топчет узкий мой каблук

Невидимые стрелы.

А там, на маленьком холме,

За каменной оградой,

Навеки отданный зиме

И веющий Элладой,

Покрытый временем, как льдом,

Живой каким-то чудом

Двенадцатиколонный дом

С террасами, над прудом.

Над каждою колонной в ряд

Двойной взметнулся локон,

И бриллиантами горят

Его двенадцать окон.

Стучаться в них -- напрасный труд:

Ни тени в галерее,

Ни тени в залах.
– - Сонный пруд

Откликнется скорее.

========

"О, где Вы, где Вы, нежный граф?

О, Дафнис, вспомни Хлою!"

Вода волнуется, приняв

Живое-за былое.

И принимает, лепеча,

В прохладные объятья

Живые розы у плеча

И розаны на платье,

Уста, еще алее роз,

И цвета листьев -- очи...

– - И золото моих волос

В воде еще золоче.

О день без страсти и без дум,

Старинный и весенний.

Девического платья шум

О ветхие ступени...

2 января 1914

– ----------------

x x x

Над Феодосией угас

Навеки этот день весенний,

И всюду удлиняет тени

Прелестный предвечерний час.

Захлебываясь от тоски,

Иду одна, без всякой мысли,

И опустились и повисли

Две тоненьких моих руки.

Иду вдоль генуэзских стен,

Встречая ветра поцелуи,

И платья шелковые струи

Колеблются вокруг колен.

И скромен ободок кольца,

И трогательно мал и жалок

Букет из нескольких фиалок

Почти у самого лица.

Иду вдоль крепостных валов,

В тоске вечерней и весенней.

И вечер удлиняет тени,

И безнадежность ищет слов.

Феодосия, 14 февраля 1914

– ----------------

С.Э.

Я с вызовом ношу его кольцо

– - Да, в Вечности -- жена, не на бумаге.

Его чрезмерно узкое лицо

Подобно шпаге.

Безмолвен рот его, углами вниз,

Мучительно -- великолепны брови.

В его лице трагически слились

Две древних крови.

Он тонок первой тонкостью ветвей.

Его глаза -- прекрасно-бесполезны!
–

Под крыльями распахнутых бровей -

Две бездны.

В его лице я рыцарству верна.

– - Всем вам, кто жил и умирал без страху.

Такие -- в роковые времена -

Слагают стансы -- и идут на плаху.

Коктебель, 3 июня 1914