— Что сразу? Затащить меня в койку?

Маша потянула Андрея за руку из кухни.

— Это уже их личное.

Саша преградила сестре и зятю путь.

— Нет. Вы за моей спиной решали такие важные вопросы, а теперь слушать не хотите? Нет уж. Вы будете слушать.

Девушка снова обратилась к Александру.

— Значит, тебе разрешили мной попользоваться, и ты решил не упускать эту возможность.

Саша кричала. Она была в ярости от злости и обиды.

— Я никогда бы не подумала, что моя сестренка, ангелочек, который и мухи не обидит, сможет так со мной поступить.

У Маши из уголка глаза упала слеза. Сашу обуяло острое желание выплеснуть гнев физически. Она скинула с барной стойки все, что там покоилось. Горячий чай, который Андрей поставил перед Сашиным появлением, разлился из чашек, и обжег кожу на руке. Боли девушка не почувствовала. Куда сильнее болела душа. Слезы просто лились из глаз. Истеричных рыданий не было. Боль от предательства резала грудь тупым ножом. Злость вперемешку с обидой давали силы не забиться в угол, а продолжить эту войну. Александр схватил Сашу в охапку, пока та брыкалась.

— Успокойся. Ты себя поранишь.

— А вы? Вы меня не поранили?

Мужчина отпустил извивающееся тело, в надежде, что та сможет успокоиться сама.

— Разве нельзя было сказать? Я помогла бы.

— Нет, нельзя было. Я итак, под свою ответственность много чего сделала, чтоб ты пострадала наименьшим образом.

Саша перестала плакать и уставилась на сестру.

— Я поняла. Вы думали, я с ним заодно? Господи, я тут с любовником разбираюсь, а оказывается, моя семья меня приравняла к преступникам. И как? Я прошла проверку?

— Ты права. Ты полностью права. Злись, ругайся, но прости.

— Саша, прости. Я не думал…

— Да, вы правы. Вы не думали. Мне показалось, что ты стала серьезнее, ответственнее, — Саша обращалась к сестре, — но ты как была взбалмошной девчонкой, так ей и осталась. Никого кроме себя не замечаешь.

Девушка начала медленно пятиться назад. В груди все обжигало с такой силой, что было трудно дышать. Выйдя из дома, Саша пошла, утирая слезы, к дороге. Ее было решено, пока оставить одну. Ни какие слова сейчас не помогут. Ей необходимо все обдумать.

Девушка шла по дороге. Прямо по разделительной полосе. Ноги не слушались. Плакать уже не осталось сил. Саша шла не по оживленному шоссе, а по дороге на окраине города. Это частный сектор и машины здесь, в это время суток, не частые гости. В голове пульсировали отрывки фраз. Девушка не могла поверить, что недавно услышала правду. Ее немного потряхивало, не от холода. Кровь, как раз-таки, кипела от возбуждения. Девушка не заметила, как подошла к плавному повороту, и ее ослепил свет фар. Это было последнее, что Саша помнила из того вечера. Хотя, нет. Она услышала свое имя, которое крикнул такой родной и такой чужой голос, затем, визг тормозов и падение на асфальт. Своего приземления, Саша уже не помнила. Ее сознание выключилось по полпути.

Александр, который, побоялся отпускать девушку одну, и следовавший по пятам, подбежал к ней. Он поднял обмякшее тело и отнес на обочину, так как по встречной полосе неслась другая машина. Водитель, на глазах которого все произошло, тоже подбежал.

— Я до нее даже не доехал.

— Я знаю.

Мужчина пытался привести Сашу в чувства, немного потряхивая за плечи и легонько ударяя по щекам.

— Может в больницу? Здесь не далеко есть одна.

Александр поднял на незнакомца глаза.

— Да. Было бы здорово.

Саша очнулась на кровати и явно не дома.

«Где это я? Голова так сильно болит»

Через пару секунд до девушки начало доходить, что та находится в больнице. Рядом на стуле сидел какой-то мужчина. Когда он увидел, что она пришла в себя, то встал со своего места и пересел на кровать.

— Как Вы себя чувствуете?

— Как будто мне в сердце воткнули нож и постоянно его проворачивают.

— По-моему Вы немного преувеличиваете.

— Это по-вашему. А по-моему…кстати, кто Вы?

— Меня зовут Кирилл. Вы были на дороге и хотели кинуться под мою машину.

— Вот этого я точно не хотела. Не дождутся.

— Хорошо. Вы просто упали. Я Вас привез в больницу. Там, за дверью Ваши родственники. Сестра и…

— У меня нет сестры.

— Как же? Она говорит…

— Мало ли что она говорит. Она мне много лет врала, вот и сейчас врет.

— Понятно. Семейная драма?

— Не Ваше дело.

— Как грубо. Я просто хочу помочь.