Джозеф пришел ровно в девятнадцать тридцать, минута в минуту. Она оказалась не готова (и на этот раз решила сделать над собой хоть какое-нибудь усилие), но показала ему дом и познакомила с сыновьями, которые сидели за игровой приставкой.

– Это Джозеф. Джозеф, это Дилан и Эл.

– Кто есть кто?

Мальчишки дружно подняли руки. Люси вытаращила глаза.

– В школе они хорошо соображают. А дома – так себе.

– Я – Эл.

– Неправда, – сказала Люси.

– Это фотка Роналду? – спросил Джозеф.

Мальчики посмотрели на него с интересом.

– Ты в «Фифу» играешь?

– Естественно.

– С какой версии начал? – спросил Эл.

– С «ФИФА-ноль-шесть».

– С «ноль-шесть»? Вау!

– Их тогда еще на свете не было, – сказала Люси.

– Ну, я-то старичок, – сказал Джозеф. – Короче, я вас обоих уделаю.

Дилан протянул ему джойстик.

– Минутку, – вмешалась Люси. – Я должна оставить ему инструкции, пока он не провалился в черную дыру.

– В котором часу отбой?

– Сегодня пусть сидят допоздна. Какой-то матч по телевизору.

– Эль-Класико? – уточнил Джозеф.

– Естественно, – ответил Дилан.

– Ого. Значит, я поиграю в «Фифу» да еще посмотрю Эль-Класико? У нас дома «Ская» нет. Боюсь, мне это будет не по карману.

– Это ж бесплатно, – сказал Дилан.

– Ясное дело, но мне, наверное, придется доплачивать вашей маме?

– Это она тебе будет платить. – Эл заговорил с таким видом, будто сообщил сногсшибательную новость. – Ты же бебиситтер.

– Мне кажется, это юмор, – сказала Люси.

– Типа того, – отозвался Джозеф.

– Эль-Класико – так и быть. Хотя я слабо представляю, что это такое. Но потом сразу спать.

– Будет исполнено.

– И чтобы без обмана, понятно? Эль-Класико – это ведь не на всю ночь?

– Да это просто футбольный матч.

– Отлично. Если захотите перекусить или выпить пива – не стесняйтесь.

– Пива, наверное, выпью, когда они отправятся по койкам.

– Я вернусь никак не позже двенадцати.

– Когда угодно. Киньте мне эсэмэс.

Когда она перед уходом поцеловала сыновей, они явно не верили своему счастью.

В тот день мальчишки остались с ней дома, потому что Пол накануне изрядно напился – за долгое время это был его первый срыв. Утром проснулся с похмелья, просто никакой, но хотя бы нашел в себе силы набрать ее номер и предупредить. Он не пытался уклониться от своего субботнего отцовского долга. Наоборот, Люси понимала, что он всегда ждет встречи с сыновьями, что они способны на пару дней облегчить его душевный разлад, придать форму и цель времени, которое в их отсутствие занимает одна лишь пустота. Ко всему прочему теперь он на себя зол: ведь эти выходные будут давить на него сокрушительной тяжестью, если, конечно, у него получится выйти из запоя, а если не получится, то его накроет разрушительной легкостью. Добро бы после срыва Пол сумел какое-то время продержаться – Люси постаралась бы себя убедить, что двое суток родительских обязанностей пойдут ему на пользу, но сейчас риск был слишком велик.

В других обстоятельствах она бы осталась дома, но сегодняшнего вечера ждала очень давно. Ее пригласила в гости подруга еще со студенческой скамьи, Фиона, со своим мужем Питом; окольными путями Фиона дала понять, что хочет познакомить Люси с недавно оформившим развод писателем, чье творчество той небезразлично.

Хотя сам он был на десять лет старше подруг, дети всех троих оказались, как выяснилось, ровесниками, и Фиона многозначительно добавила, что его бывшая жена довольно страшненькая. Когда-то она работала в издательстве, где печатался этот романист; там же завязалась их интрижка, которая, по выражению Фионы, была обречена с самого начала. А Люси просто хотелось легкого флирта. Она почти забыла, как это бывает.

Проза Майкла Марвуда отличалась трезвыми суждениями, ровным тоном и скромным листажом, хотя сам он в личном общении не показал себя ценителем краткости: Майкл Марвуд не умолкал ни на минуту, пока Люси к нему присматривалась, да еще у нее на глазах осушил два бокала вина. Его тягомотный рассказ о каком-то приеме на Даунинг-стрит дошел только до середины и состоял главным образом из перечисления громких имен – Люси не уловила ни текста, ни подтекста, и кстати: при ее появлении литератор бросил ей какое-то невнятное приветствие и даже не сделал паузу. Он нашел себе восторженную аудиторию (на ужин была приглашена еще одна пара, живущая по соседству: Марша и Клэр) и не собирался ею жертвовать в угоду кому бы то ни было. Даже когда Пит исчез в кухне и вернулся с горячим, Майкл и не подумал, что надо бы дать людям спокойно поесть.

За круглым обеденным столом он сидел по правую руку от Люси.

– Я на это надеялся, – заговорщически шепнул он, но все услышали, поскольку никто так и не посмел развязать язык.

– На что?

– На то, что нас посадят рядом.

– Не знаю, – сказала Люси, – вероятность была пятьдесят на пятьдесят.

– В компании из шестерых человек? Это уж надо быть совсем невезучим.

– Что ж. Наверно, я могла бы о себе сказать то же самое: меня ведь могли посадить с любой стороны от вас. А вы у нас один на всех.