Когда я изъявила желание сдать квалификационный экзамен, Аганесов расчувствовался, вспомнил былое и дал мне такие рекомендации, что корку адвоката мне выдали с первого раза. И вот тогда, на радостях и предвкушая будущие гонорары, я приняла решение купить в кредит на пять лет мой красненький автомобильчик. Маленький, но ведь мне там не роту солдат возить. Конечно, перспектива пять лет ходить в Сбербанк и отдавать свои кровные, не очень впечатляла, но копить, отказывая себе во всем и дергая рычаг отечественной коробки передач, было еще более невыносимо.

– Обмоем? – предложила я своим самым близким подругам, числом четыре штуки.

– Еще бы! – закивали они. Даже сквозь трубку телефона было видно, как они облизнулись.

– Куда изволите? – спросила я, прикидывая, как бы выгул подруг не обошелся мне дороже первого взноса за автомобиль.

– А поехали в тот пансионат, куда тебя Рафик возил, – не постеснялась общественность.

– Здрасти – мордасти, вы в своем уме? Это ж бешеные бабки.

– А ничего не знаем. Хотим природу, хотим баню на берегу Дубны. Хотим Текилы, – отрезали они. Единственное, в чем мы достигли консенсуса, это в том, что за номер в этом дорогущем пансионате заплатим на паях.

– Но баня и выпивка – за твой счет.

– Тогда вы обязаны сделать этот вечер незабываемым! – отрезала я и поехала в банк за наличностью. Последней на сегодняшний момент.

И вот мы мчимся по Дмитровскому шоссе в красивый пансионат. Я за рулем, рядом моя самая любимая сокурсница Дашка Зайницкая, девушка солнечная и теплая. Сидит, щелкает кнопками радиопрограмм и улыбается.

– У тебя есть Серебряный Дождь?

– Дождь? Нет. Я не люблю когда много новостей и умных разговоров. Мне умных разговоров хватает на работе.

– А что ты тут понастраивала? Какой-то тяжелый рок, фу.

– Это Максимум. Между прочим, самая прогрессивная радиостанция, – обиделась я. Но Дашка на мне обиженной обычно воду возит, переключила на Динамит и стала рассказывать про перипетии своего многотрудного коллектива. Она работала охранником в штате службы безопасности иностранного посольства. Как и при каких обстоятельствах она, девушка с высшим юридическим образованием оделась в армейскую форму, отдельная песня. Но работа ее была столь разнообразно идиотической, что ей всегда было что рассказать.

– Так вот, когда мы сидели на проходной, пришел проверяющий. Мишка читал Маринину, я дремала, уткнувшись в какие-то папки с бумагами на столе.

– И что?

– Проверяющий зашел и рявкнул мне: Доложите обстановку. Смотрит волком, словно ему только что понизили зарплату. Такая сволочь!

– А ты?

– А что я могла? Ведь совершенно очевидно было, что я сплю, а он читает.

– Кто? – не поняла я.

– Мишка, мой напарник. Ну, думаю, сейчас нам с ним на пару устроит сладкую жизнь этот хрен.

– Почему?

– Запрещено.

– Что именно? Спать? Или читать?

– Все, – сделала страшные глаза Дарья.

– А что надо делать? – усмехнулась Марго, которая к работе Зайницкой относилась в высшей степени презрительно.

– Исполнять служебный долг. Бдить.

– Понятно… – протянула я. – А дальше что?

– Я продрала глаза и смотрю на этого хрена с горы так честно-честно. И рапортую: изучаем должностную инструкцию. Он прямо подавился от злости. Говорит: где же она? А она и лежала в той папке, на которой я закемарила. Тогда он подскакивает к Мишке и шипит: читаешь? А ты что, забыл, что это запрещено? Предупреждение с занесением захотел?

– И влепил?

– Ну щаз…Я подхожу и говорю ему, что, мол, никак нет. Никто не читал на рабочем месте. Он пояснял мне, как следует трактовать должностную инструкцию в тех или иных случаях.

– А Маринина зачем?

– Ага! Вот и он спрашивает – зачем мол? И тут я выдаю коронное: Михаил использует данную книгу как пособие для демонстрации. – Дашка рассмеялась, видимо, вспомнив выражение лица проверяющего, а я задумалась. Интересно, каким пособием может служить книга. А, ладно, все чушь. Я снова уперлась взглядом в дорожное полотно. У Дашки на работе настоящая армия. Как она выдерживает это – непонятно. Но ради такой зарплаты, которую платит импортный дядя, люди способны проявлять чудеса терпения.

– Чем закончилось-то?

– Проверяющий вытаращился на меня, что-то пробормотал себе под нос и уполз. Гнида. Зато теперь я для всех ветеранов охраны – своя в доску. Не сдала товарища. Правда, этот на нас окрысился.

– Увольняйся. На хрен тебе такое терпеть? – вставила свое веское слово с заднего сидения Маргарита, девушка больших внешних и внутренних достоинств. У Маргариты никаких проблем с самооценкой, она у нее достает до облаков. Нам всем до нее далеко. В институте в нее перевлюблялись все мальчики с потока. Всегда роскошно одета, со вкусом накрашена. Мне рядом с ней несколько неуютно, так как всегда найдется то сломанный ноготь, то пятно на юбке. Да что там, порой и вовсе ни капли макияжа и лицо помятое, заспанное. Позор.