– Это сужает круг подозреваемых.

– Её брата зовут Уайатт...

– Ладно, оставь всё остальное, – Гас глубоко вздохнул. – Давай поедем в город и поспрашиваем там.

Джонни уже нёсся по коридору к лестнице.

– Не хочешь надеть рубашку? – крикнул ему вслед менеджер. – Может быть, какие-нибудь туфли?

Джонни продолжал идти, отказываясь терять больше времени, чем было необходимо, в течение которого Хоуп полагала, что он не имел в виду каждое слово, сказанное прошлой ночью. Больше он ничего не сказал вслух, но теперь едва сдерживался.

Добравшись до вестибюля, Джонни направился к выходу. Как только его босая нога коснулась тротуара, на него тут же набросились камеры.

– Джонни, где твоя одежда?

– Это правда, что ты не написал ни одной песни за четырнадцать месяцев?

– Кто эта таинственная девушка, с которой тебя видели за кулисами вчера вечером?

Сначала он был невероятно раздражён. Как они вообще смеют говорить о Хоуп? Она была непросто именем, которым можно было бы пренебречь. Сегодня утром у него не было времени на это дерьмо. Ему нужно было выйти на улицу и ломать стены, пока он не найдёт свою девушку.

Затем в его голове погасла лампочка.

«Используй их в своих интересах».

– Мне нужна ваша помощь, – объявил он папарацци, и они впервые в жизни замолчали. Может ли это действительно сработать? – Таинственная девушка. Да, сегодня утром она ведёт себя очень загадочно, – они несколько недоверчиво посмеялись над тем, что он даёт им время на размышления. – Похоже, я потерял девушку своей мечты. Могу ли я послать ей сообщение?

Прошло мгновение, прежде чем все они пришли в движение.

– Конечно, Джонни.

– Посмотри в мою камеру.

– Пошёл ты, Тед. Посмотри в мою, Джонни.

Джонни поднял руку, чтобы заставить их замолчать.

– Хоуп... – он взял линзу и заглянул в её глубину. – Я знаю, почему ты ушла, и господи, мне так жаль, детка. Посмотри на меня, – он глубоко вздохнул и почувствовал, как сердце сжалось в груди. – Ты же знаешь, что прошлой ночью мы влюбились друг в друга. Ты же знаешь, что это было по-настоящему. У тебя есть сомнения на этот счёт, поэтому я иду, чтобы найти тебя, хорошо? Я отброшу все сомнения, одно за другим, просто оставайся на месте, пока я не выясню, куда ты ушла.

Его смех был полон нетерпения. Почему он до сих пор не обнял её?

– Во-первых, я не могу понять, как ангел может просто гулять по улицам. Ведь тебя не так уж трудно будет найти, верно?

С трудом сглотнув, он обогнул группу камер и сел в первое же такси.

– Куда вам? – спросил водитель.

– Час назад вы случайно не подобрали ангела?

Водитель печально покачал головой.

– К сожалению, нет. Моя смена только началась.

Джонни выдохнул как раз, когда его менеджер скользнул на заднее сиденье рядом с ним, послав Джонни косой взгляд.

– Отвези меня в город. Я начну оттуда.

*** 

Хоуп уставилась на своё отражение в зеркале комнаты отдыха.

Её смена официантки уже началась, и из-за двери доносился шум готовящегося завтрака. Ей нужно было выйти и начать выполнять заказы, но её ноги были словно сделаны из цемента.

Как ей удалось вернуться домой, принять душ и дать Уайатту несколько неубедительных заверений, что она в порядке? Всё утро прошло как в тумане. Она всегда думала, что разбитое сердце будет заключено в груди. Это было не так. Трещина бежала всю дорогу вниз до кончиков пальцев ног.

Хуже того, она никак не могла избавиться от этого... тревожного чувства.

Может быть, она беспокоится из-за того, что не может быть с Джонни, в которого влюбилась прошлой ночью... с человеком, который так легко передумал? Или её неуверенность была просто ещё одним ужасным побочным эффектом разбитого сердца?

Стук в дверь заставил Хоуп обернуться.

– Извини, я уже иду...

– Хоуп, ты должна выйти отсюда, – позвала другая официантка, Бекки.

– Я знаю, – Хоуп потуже затянула завязки фартука и направилась к двери. – Прости, Бекки. Сегодня я пропущу свой перерыв и устрою тебе сверхдлинный...

– Хоуп! – завизжала Бекки, открывая дверь и вытаскивая её за локоть. – Посмотри на телевизор.

– Зачем...

Рот Хоуп захлопнулся, когда она увидела сцену, разыгрывающуюся на древнем телевизоре «Панасоник», который был установлен над стойкой закусочной не позднее восьмидесятых годов. Джонни Скотт без рубашки, с волосами в пятидесяти направлениях, приближается к визжащей толпе журналистов и затыкает их всех несколькими словами.

– Мне нужна ваша помощь. Таинственная девушка. Да, сегодня утром она ведёт себя очень загадочно.