– Это одна из многих несправедливостей в налоговом законодательстве, сказал я.
– Давно собираюсь внести поправки. Я двинулся к кушетке. Она попыталась увернуться.

– Запомни, босс, - сказала она, - я на самом деле не такого сорта девушка...

Я поднажал коленкой.

– Дженни?
– сказал я.

Ее проказливое лицо в обрамлении рыжих волос продолжало игру, но руки стали податливее.

– Что, босс?

Я приступил к делу. Она схватила меня за руку.

– Тпру, вернись, - сказала она.

– Я не ухожу.

– Пит...

– Да, Дженни?

– О - да, Пит, любимый, сладкий...

Она что-то сделала.

– Повтори, - сказал я.

– Так?

– Так!

Я уперся коленями в софу, и время разговоров кончилось.

Вдруг зазвонил телефон.

Я сказал несколько нехороших слов, но он зазвонил снова.

Пришлось сказать несколько слов покрепче. Дженни открыла глаза.

– Ну, - сказала она.
– Ты собираешься это сделать? Или только говоришь?

– Надо снять трубку, - сказал я.

Теперь Дженни произнесла несколько слов.

– Не будь дурой, - сказал я. Проклятый телефон звонил. Я начал подниматься с тахты, а Дженни прижималась ко мне. Плотно, обеими руками.

– Не отвечай.

– Заставь его замолчать.

Наконец она меня отпустила. Я подошел к столу, взял трубку и сказал:

– Да, Пит Шофилд слушает.

Голос был женский, дрожавший от волнения. Но я тоже был сильно взволнован, так что в этот момент, боюсь, говорил несколько раздраженно.

– Я подруга Баки Фаррела, - сказала она.

– О! Извините! Баки говорил мне...

– Я сейчас здесь, на углу, в заведении, которое называется "Аллиенс". Давайте с вами выпьем.

Я взглянул на тахту, где энергично жестикулировала Дженни.

– Давайте встретимся через час, - сказал я.
– Я сейчас занят.

– Через час, мистер Шофилд, я надеюсь покинуть город.

– Что это значит "надеюсь"?

– От вас зависит, какая участь меня ждет.

"- Ах ты, Баки, здоровенный слюнтяй!" - думал я.

Мне стало холодно и я вдруг сообразил, какую нелепую картину представляю собой, стоя голым у телефона в разгар рабочего дня.

– Хорошо, - сказал я, - через десять минут.

– Благодарю.

Я направился к двери. Дженни визжала и хлопала себя по животу. Вспомнив, я вернулся и оделся. В кабинете я собрал упавшие со стола бумаги. Когда я вернулся, Дженни стояла у открытой двери с панталонами, поднятыми до колен, как будто она ещё не могла решить - надеть их, или снять.

Я похлопал её по попке.

– Забавная встреча, - сказала она.

– Думай о тех счетах, которые нам ещё надо оплатить.

Дженни фыркнула и надела панталоны.

– Куда ты?

– За угол. Управляйся.

Она заправила блузку в юбку и подтянула чулки.

– Ладно, милый, - сказала она.
– Желаю тебе успехов.

Я поцеловал её в нос и в губы.

– Завтра, обещаю, - сказал я.
– А сейчас мне надо привести в порядок бумаги.

Она дала мне пинка.

– Иди, великий любовник. Проваливай.

Я поцеловал её снова, шлепнул по задику и вышел.

* * *

"Аллиенс" представляла собой обычную пивнушку, не слишком чисто убиравшуюся, с тусклым освещением весь день напролет. Там было с десяток посетителей, большинство из которых я знал в лицо, потому мне не трудно было скрыть свои намерения.

Я сразу увидел её в том месте, которое отводилось более изысканной публике. Она сидела в кабинке, в темной части зала, и казалось, сама излучает свет. Золотистые волосы были прекрасно уложены на хорошенькой головке, а агатово-черные глаза опасно сверкали. Рот же походил на мягкий алый бутон, щечки-нежнее персика, над шикарным декольте шея возносилась как классическая колонна. На вид ей было лет двадцать.

"-Баки, - подумал я, подъезжая к ней, - у тебя есть секреты".

– Меня зовут Пит Шофилд, - сообщил я.

Оказалось. что ещё одно её достоинство - спокойствие. Она курила дорогую сигарету с серебряным мундштуком и внимательно изучала меня некоторое время, прежде чем заговорить.

– Вы можете это доказать?

– Это нужно?

– Не знаю. Судя по словам Баки, я ожидала человека постарше.

– Ну, Баки у нас молод душой. Может быть, я уже кажусь ему старым.

– Он преувеличивает.