Я слышал звонок в дверь, и женские голоса. Один из них знал точно, Анин. А вот второй, напоминал тот, давно забытый. Из той жизни, где Дамизов Дмитрий, был кутилой и волокитой. Трижды призёр золотого кубка. Удивительно, но Аня даже отдельную комнату отвела, где находились мои награды, фотографии, да и сам мотоцикл. Она располагалась на втором этаже. Какое счастье, что я не могу туда подняться.

— Если ты пропустишь этот пикник, то будешь жалеть до конца жизни, — настаивала Брянова.

«Конечно, детка, сейчас только валенки зашнурую, и тут же пойдём», промелькнуло у меня в голове. Вот только сказал я ей совсем другое.

— Извини, не могу. Я еще не окончательно оправился…

— Дим, ну четыре года прошло, там всё что угодно заживёт.

— Не у меня! Если ты забыла, я обе почки потерял.

Женские голоса со стороны прихожей утихли. И я тут же оторвал свой взгляд от Нади и посмотрел в ту сторону, где была Аня. Это было как удар под дых.

Я даже вздоха больше сделать не мог. И кажется Кристина тоже. Стояла и смотрела на меня ошарашенными глазами. Что она забыла здесь? Спустя четыре года, когда уже вроде переболело. Ощутила, что я начал её забывать, и решила подогреть интерес к своей персоне?

— Дим, знакомься, это Кристина, — разорвала наш зрительный контакт Аня. — Она будет няней у Лисёнка, — пояснила сестра.

— Надь, тебе пора, — повернулся я к сидящей на полу девушки.

Брянова лишь обиженно засопела, но поднявшись, поцеловала меня в щёку и пообещала зайти через пару дней. Как будто она нужна мне здесь, и я умру без её общения.

Провожали Надю мы все в полном молчании. И только когда Аня, попрощавшись с ней, закрыла дверь, я начал задавать вопросы.

— Вы взяли её по объявлению? — ехидного голоса скрыть не получилась, даже заметил, как рыжик закатила глаза.

— Нет, Саша её с трудом уговорил. Так что держи от неё свои загребущие руки подальше. От неё ты так просто не избавишься.

— Зачем нам две няни? И документы о неразглашении она подписала?

— Тамара — приходящая няня, а Кристина будет здесь жить, — грозно посмотрела на меня сестра. — И конечно подписала, — устало, вдохнула Аня. — Ты же знаешь Сашу. Не удивлюсь, если она подписала кучу документов и только пару листов из них являлись её трудовым договором.

По ошарашенному лицу Рыжика, стало понятно, что Аня права в своих догадках.

— Я устал, и хочу отдохнуть, — перевёл я взгляд в пространство, что находилось за спинами девушек.

На самом же деле я просто решил сбежать. Слишком внезапная была это встреча. Ведь я уже престал ждать, престал нуждаться. Можно сказать даже забыл…

Аня же тем временем крикнула Джона, моего физиотерапевта, что был для меня ещё и нянькой. Объяснив ему, что конкретно я хочу. Ведь мужчина плохо понимал по-русски. Джон достал инвалидное кресло и пересадил меня в него. А я всё это время следил за Кристиной. Да, Рыжик была явно шокирована.

— Папа, эта тётя уфла? — послышалось со стороны лестницы.

Мне с моей позиции не видно было ангелочка, а вот у Кристины был явно день потрясений. Рад, что не я один оказался не готов к подобной встречи.

— Тётя Кисина, — завизжала моя дочь, кидаясь в объятия девушки.

Мы с Аней уставились в шоке на эту картину. Юля с таким радостным восторгом и в то же время отчаянием в неё вцепилась, будто Крис стала её спасательным кругом.

— Вы знакомы? — опередила меня с вопросом Аня.

— Дя, — звучал счастливый голос дочки. — Это моя тётя, Кисина, — представила она нам Рыжика. — Кис, это моя тётя Аня, а это, — она повернулась в мою сторону, — мой папа Дима.

— Па-па? — с трудом выдавила вопрос Крис.

— Дя! — глаза девочки сияли. — Ты писовляесь, мой сопеный папа. Мама мине посоянно обесяла, чо мы всетимся, и мы всетились, — она просто светилась, рассказывая всё это.

— Ты тока заешь, он не мосет ходить, но осясательно наусиса, я, же наусилась.

— Конечно, научится, — видимо первый шок у Рыжика уже прошел.

— Так, отдых? — спросил Джон.

— Да, Джон. Ангелочек, развлекайся и не грусти, мне пора принимать лекарства и отдыхать.

— Холосо, папа, — Юлька подлетела ко мне и расцеловала в щеки.

В ответ я её пощекотал, и опускал на пол раскрасневшуюся девчушку, заливающуюся звенящим смехом. Она была как лучик света, в моей личной персональной тьме. Вот только сам ещё не определился, какие чувства она у меня вызывает. Слишком мало времени прошло с тех пор, как она появилась в нашем доме. И я не слышал о таком феномене, как отцовский инстинкт, который бывает у женщин. Именно по этой причине каждый раз, слыша её «папа», какое-то отрицание происходит в нутрии меня.