А как он меня… нас узнал? И почему он такой здоровенный? Оля невысокого роста… А он, точно ее брат? Может быстро сфотографировать и Оле снимок отправить? Для подтверждения или опровержения. Отправить то можно, только к ним не пробиться. Вечные проблемы со связью….

В мозгах штормило и веяли вихри. Почти что враждебные.

— Алена, вы так споткнуться можете: сами упадете и Егора уроните, — вещает Михайлов с тревожной тональностью.

— Алена! Ты мне нос закрываешь, мне без носа неудобно дышать, — доносится снизу приглушенный голосок племянника.

Мама дорогая! Как так получилось? Я иду задом наперед. Как рак. Когда успела развернуться всем корпусом к родственничку и Егорку к себе прижать? Так действительно на брусчатку завалиться недолго…

Чуть ослабляю хватку, чтоб Егор мог свободно дышать. Михайлов делает шаг и….. Хватает своими граблями меня за плечи.

— Кабы не было зимы, В городах и селах,

Никогда б не знали мы,

Этих дней веселых!

Летит над площадью. Вокруг смеются, шумно переговариваются, охваченные предпраздничным возбуждением люди.

Мы продолжаем семенить в потоке: я задом, Егор посередине, Кирилл, меня за плечи удерживая.

Сейчас, как кто-нибудь наступит ему на шубу и мы точно грохнемся. Все. — подсказывает внутреннее чувство самосохранения.

— Выходим. Влево. — командую резко.

Боком пробираемся в левую сторону. Под музыку, движение получается довольно таки плавным. Хоть и не в такт.

Из потока выбрались, Олин братец отцепился от моих плеч, я освободила из захвата Егорку.

— Это мы, что ли танец разучивали? — тут же поинтересовался ребенок.

— Ну да, разучили танец….- живо киваю в знак согласия.

— Егорка. Я и не предполагал, что ты уже такой большой. Как же замечательно, что предоставилась возможность, познакомиться с вами до корпоратива! — радостно проговаривает родственничек.

— Я не собираюсь ни на какой корпоратив. — фыркаю, поправляя Егорке сбившуюся шапку.

— Значит вы не член. Не были у нас дома, когда старшей бабушки очередь наступила. А откуда тогда вы нас знаете? Если мы только знакомимся? Ален, корпра… Копр… Корапаратив. Это где? Куда не собираешься?

— Егорка, я дядя….- принимается за объяснения верзила Михайлов.

— Стоп! — перебиваю подняв вверх руку.

Родственник замолкает. К счастью.

Объяснит он ребенку. А ребенок, по приезде с прогулки, изложит домашним в своей интерпретации. Как бы после его изложения, кого-нибудь из родителей с инфарктом на скорой не увезли.

— Егор, на каруселях хочешь прокатиться? — спрашиваю малыша.

— Хочу. Ален, если ты хочешь поговорить без моих ушей, я уши ладонями закрою. Вы поговорите, а потом на карусели пойдем, — отвечает хитрющим голосом.

— Ничего секретного, просто взрослый разговор, — заверяю ребенка, легонько тяну за руку.

Мы снова вливаемся в поток, направляемся к небольшому городку аттракционов. Втроем.

Егорка выбрал карусель — чайный сервиз. В центре большой чайник, по кругу чашки на блюдцах.

— Два раза прокатишься? — уточняю усаживая в чашку-кабинку, фиксирую широким ремнем с застежкой.

— Можно три? И еще на самолетиках? И на тех, с цепочками?

— Можно, Егорка! Конечно же можно. Мы с тобой для этого и приехали.

— Сколько захочешь, столько и будешь кататься, главное, чтоб не замерз. — встревает Михайлов. Лезет проверить, хорошо ли я ремень зафиксировала, а затем, трогает Егоркины утепленные штаны.

— Не должен замерзнуть. — констатирует удовлетворенно.

Посмотрите на него. Первый раз видит племянника, а туда же. Контролировать. И вообще. Пусть докажет, что он — это он. Дядя Егоркин, а не самозванец какой-нибудь. Измеряю верзилу взглядом.

— Права подойдут? Или паспорт достать? — снисходительно хмыкает родственничек. Мысли что ли умеет читать?

Прежде чем ответить успела, нас просят выйти из ограждения. Довольный, как слоник Егорка, берется за круглый руль, чашки — кабинки начинают вращение…

Восторженные крики и детский смех, заглушают веселую музыку: все три аттракциона запустили одномоментно.

— Забавный мальчишка, — произносит верзила Кирюша. Ласковым голосом.

— Предъявите документы! — напоминаю отнюдь неласково.

Это я при Егорке церемонилась, а сейчас, пользуясь случаем, могу обойтись без церемоний.