Рука Стива расстегнула пуговицы на шортах и залезла в трусики. На его лице пробежала лёгкая улыбка. Его рука коснулась киски, и он ввел палец в нее. Я хотела свести ноги, но тело братца не давало это сделать.

— Стив, — я посмотрела на него и он вышел. Дав облизнуть его пальчики, он стянул с меня шорты, — Подожди, давай устроим ролевую игру, — Стив был удивлен, что я сама попросила, но был не против.

Он встал с кровати и достал из шкафа костюм полицейского. По мне даже нельзя было сказать, что я удивлена, будто знала, что он там был.

— Одевай, — он кинул костюм мне и стал смотреть, как я сняла все и надела костюм на голое тело. Его это очень возбудило.

Моя форма состояла из платья, которое было выполнено в полицейском цвете, и черных чулков. Он достал из шкафа полицейскую палку и верёвки.

— Ну что, дорогой полицейский, как вам такой поворот событий? — он накинул на мою шею верёвку и этой веревкой связал руки за спиной, — Что вы будете говорить в свое оправдание? — он поставил меня на колени.

— Что? — я конечно, хотела поиграть, но Стива, что-то останавливало.

— Умоляй меня, — зря я предложила, братец слишком близко воспринял все. И очень хорошо вошёл во вкус.

— Мистер Стив, пожалуйста, простите меня, — я стояла на коленях перед Стивом. Веревка больно тянула руки и шею.

— Ох, плохо просите, мистер полицейский. Придется вас наказать, — Стив расстегнул джинсы и спустил их, — Если сделаете плохо, то я вас отшлепаю, — он коснулся палкой подбородка и заставил посмотреть на себя.

Спустив боксеры, Стив стал заставлять меня работать ротиком. Я долго отказывалась, но в итоге сдалась. Братец положил руку на голову и стал двигать ей. Мне было очень противно и неприятно. Для меня это дико. Унижение морально.

— Хорошая девочка, — Стив убрал мою голову и поставил раком у кровати. — Первый урок вы получили, теперь надо подать последний, — он встал сзади и шлёпнул меня по заднице.

Он поставил свои руки по бокам и поднял подол моего платья. Он немного помедлил, а потом резко вошёл. Я издала очень громкий стон, не крик, а стон удовольствия. Стиву это понравилось и он ускорил свои движения.

Я хотела опустить голову от наслаждения, но не могла, ибо веревки сильно тёрли шею. Заметив это, братец освободил мои руки.

— Ох, сучка, — Стив делал грубые толчки.

Вся нежность, которую он хотел проявить, исчезла очень быстро. Я открыла рот и еле успевала набирать воздух. Было слышно сбивчивое дыхание и звук тел, которые бились друг о друга.

— Стив, я сейчас, — я не могла говорить, от такой большой дозы оргазма.

— Детка, сейчас, ещё пару толчков, — Стив сделал финальные толчки и излился в меня.

Утром я встала раньше Стива и приготовила завтрак. Когда все было готово, братец спустился вниз.

— Доброе утро, — он был очень бодрым и счастливым, — А где мои сигареты? — я посмотрела на него.

— На подоконнике, — в дверь кто-то позвонил, открыв дверь, я удивилась, — Стив, тут.

Передо мной стояло двое полицейских. Они оглядели меня и заглянули в дом.

— Здравствуйте, — прошел один в дом, — Нам нужен Стивен Харрис.

— Значит, вы Стивен? — обратились к братцу, когда он вышел, — У нас к вам пару вопросов, — один из полицейских прошёл на кухню и сел на стул.

— Конечно, — мы прошли следом и сели напротив. Он достал папку, а точнее бумаги, которые там были.

— К нам поступила очень интересная информация о вас, — он протянул листок, — Это правда, что вы насилуете и продаете девушек? — я ничего не понимала.

— Я ничего не буду говорить без адвоката, — Стив откинулся на спинку стула и закинул ногу на ногу.

— Хорошо, это было предсказуемо, — он стал собирать все бумаги в папку, — У вас есть два дня, чтоб найти адвоката, иначе на суде будет предоставлен государственный, — он встал со стула и пошёл в коридор.

— Если не приедете, то вас посадят без выяснения ситуации, — он попрощался и они ушли.

— Ничего не хочешь объяснить? — накинулась я на братца, — Это все правда?

— Частично, — довольно спокойно отвечал он, — Я продавал девушек, но не насиловал. Это было добровольно.

— Что? — на глазах появились слезы, — Ты ненормальный псих.

— Успокойся, — крикнул он, — Меня не посадят.

— А что, если посадят? — одинокая слеза стекла по щеке, — Что мне тогда делать?

— Угомонись, — рявкнул он и ушел из дома.

Для меня было огромным потрясением узнать такую правду о Стиве. Он продавал девушек. Как он мог. Как я могла не заметить его истинное лицо. Как я смогла полюбить монстра?