...Стог жил в Париже, в сердце Латинского Квартала. Должностные лица банков и те, кого он "кинул" на своем "бизнесе", помнят его как высокого и хорошо одетого темноволосого господина с маленькими усами и оливковым цветом лица. Он говорил на французском, английском и бегло - на южноамериканском диалекте испанского. Во всех деталях он соответствовал стереотипу южноамериканского бизнесмена. Впрочем, и его "партнеров" банковские чиновники неизменно описывали как "типичных латиноамериканских бизнесменов".

Соседи о Стоге вспоминали как о скромном и очень приятном синьоре. Он своевременно платил за квартиру, одевался хорошо, но не слишком броско, разговаривал любезно и вежливо. Часто спал весь день и выходил только ночью.

Из поездки в Германию Стог возвратился с новой девочкой, которую парижские соседи охарактеризовали как "привлекательную для иностранца." Полиция Парижа позже описала её как "очень сексуальную."

Новой девочкой была Моника Бач, и встретил её Стог совершенно случайно. Моника звонила из телефона-автомата в аптеке, а Стог ожидал, пока она переговорит, чтобы тоже позвонить. Они заговорили. Оказалось, что она из Германии и направляется в Гавр, чтобы повидать своего немецкого дружка. Через несколько минут они расстались и поехали каждый в свою сторону, но договорились о встрече. Когда Моника возвратилась домой в Кельн, Стог посетил её - и в Париж они возвратились вместе, и с тех пор жили в квартире Стога.

В августе, подобно всем приличным парижанам, они оставили город и отправились отдыхать. Местом отдыха был избран Кот д'Ивуар, где они наняли квартиру в Сан Максим. По соседству проживал Эмилио Маньера с женой и юной дочерью. Стог и Маньера проработали и согласовали планы дальнейшей "работы". Когда каникулы закончились, Маньера отвез семейство назад в Mилан и возвратился в Сан Максим один. Затем присоединился к небольшой группе заговорщиков Джордж Кемпбелл, канадец по прозвищу "Светлячок".

В конце августа Стог, Моника, Маньера и Кемпбелл оставили Сан Максим и отправились в Париж. Схема была согласована. Фальшивые банковские документы должны быть отправлены из Бразилии в точно определенное время. Каждый член команды направлялся в конкретный город и заранее выбранный банк в согласованное время. По завершению намеченных афер каждая команда должна на некоторое время укрыться в "спокойных" квартирах, передав наличность заранее определенным заговорщикам.

В сентябре направилась к месту назначения первая операционная команда, "бригада аферы". Моника отправилась в Мюнхен, чтобы "посетить мать", и Стог присоединился к ней несколькими днями позже. Маньера поехал в Кельн. 6 сентября Стог и Моника выехали из Мюнхена в Кельн и зарегистрировались в гостинице "Карлтон" как сеньор и сеньора Жулио Хедад Лестидо из Асунсьона, Парагвай. Они располагали соответствующими паспортами на эти имена. Маньера уже зарегистрировался как Луис Альбани, а вскоре появились ещё двое с паспортами, которые идентифицировали их как Мигуэля Пардо и Карлоса Пашеко.

План состоял в "обработке" четырех банков в каждом из трех городов Кельне, Дюссельдорфе и Бонне, с последующим возвращением в Париж. На "работу" в Кельне, первом городе, отводилось десять дней, а в других городах меньше - опыт, приобретенный в Кельне, должен был этому способствовать.

Для удобства "работы" в городах и путешествий от города к городу, использовали три автомобиля - "Фольксваген", принадлежащий Монике и два престижных автомобиля, арендованные Стогом и Маньерой.

Утром от 9 сентября неправедная четверка приступила к действиям. Одетые как латиноамериканские бизнесмены, с наборами документов, включая паспорта и водительские права международного образца, они обратились к менеджерам соответствующих банков (Dresdener Банк, Bankhaus Herstatt, Bankhaus fuer Gemeinwirtschaft и Commerzbank), представились и заявили, что желают открыть счет, поскольку начинают бизнес в Кельне. В каждом случае новый клиент открыл счет, внес некоторую сумму наличными и сказал, что средства будут поступать перечислениями из-за границы. Естественно, он предполагает снимать средства по мере поступления платежных поручений и либо сам, либо его секретарь будут запрашивать по телефону о поступлениях.

Несколькими днями позже кассир мраморно-бронзового Dresdener Банк, расположенного на главной торговой улице Кельна, смотрел из своей секции на очень привлекательную рыжеволосую женщину "замечательного телосложения", как он позже рассказал полиции. Она представилась частным секретарем синьора Джулио Лестидо, чей счет был депонирован несколькими днями ранее. Синьору Лестидо было направлено несколько платежных поручений, в частности от Швейцарского Кредитного объединения в Берне, Первого Национального Городского Банка Нью-Йорка, Североамериканского Коммерческого Банка и нью-йоркского представительства Швейцарской Банковской Корпорации. Она телефонировала ранее, чтобы узнать, учтены ли уже чеки; клерк проверил и сказал, что уже все в порядке. Тогда красавица сказала, что сеньор Лестидо желает теперь получить средства наличными.

Женщина протянула в окошко чек, подписанный Джулио Лестидо, сопровождаемый письменным разрешением на фирменной бумаге; банку поручалось выдать ей наличные деньги.

Документы, казалось, были в порядке; кассир сверил подписи с образцами, а затем направился к большому сейфу в хранилище и вышел с пакетами валюты - 219000 дойчмарок, что соответствовало по тогдашнему курсу $ 55000. Красавица вручила клерку элегантный кожаный мешок, и он сложил в него пакеты. Далее он вручил ей квитанцию банка; она подписала, и клерк сравнил подпись с подписью на её паспорте. Все совпадало; клерк вызвал швейцара банка, чтобы помочь клиентке.