Шрифт:
Видя, как жена чуть поморщилась, Блэк положил руку на живот, и близняшки, почувствовав папу, быстро успокоились.
– Джек же не оставляет попыток уговорить меня вернуться в Северный клан, чтобы занять место, принадлежащее мне по праву рождения. Настырный, - хмыкнул мужчина, осторожно поглаживая животик любимой.
– А ты?
– с замиранием сердца поинтересовалась миссис Блэк.
– А что я? Я пока не хочу. Возможно, через несколько лет... Ну, когда малышки подрастут и смогут самостоятельно себя защитить, когда я перестану за них беспокоиться...
– То есть, другими словами, никогда?
– фыркнула Эми, пытаясь не улыбаться, но улыбка сама собой появилась на ее губах.
– Какая ты у меня догадливая! Знаешь же, что я всегда буду переживать за наших малюток, - хмыкнул он, снова целуя жену.
– Но они ведь рано или поздно вырастут...
– Это не изменит того, что они навсегда останутся для меня малютками, которых нужно постоянно защищать, - произнес наследный принц, пытаясь сохранить на лице серьезное выражение, но, почувствовав, как в живот любимой снова толкнули, тут же улыбнулся, позабыв о всей своей серьезности.
– Ладно, черт с ними с этими королями и королевствами, лучше расскажи, как там твой друг поживает, - перевела тему девушка.
– Рэд? А что ему будет, этому охламону? Он живет себе припеваючи и в ус не дует. Восстановил Ковен, обучает Охотников всему, что знает сам, а главное, пытается привить им их собственное мышление. Кстати, у него это неплохо получается. Хотя работы там еще непочатый край. Еще набрал себе новых учеников, и не младенцев, как когда-то Сайрус, а тех, кто уже постарше, но еще не совсем взрослый. Оказывается, ребенок, еще не переступивший порог зрелости, но уже не являющийся младенцем, легче переносит Обряд Принятия Дара, а потому и смертность упала фактически до нуля. Что, между прочим, радует не только Рэдворда, но и меня. Я, как бы то ни было, все еще остаюсь Охотником и одним из Старейшин Ковена - так решил его Глава, - Джон усмехнулся, вспоминая то, как Рэдворд предложил ему занять место одного из Старейшин.
В ход шли и уговоры, и угрозы, и попытки подкупа, да чего Рэдворд только не предпринимал, пытаясь уговорить Блэка. Наконец, видя, что эти его попытки ни к чему не приводят, Рэд пообещал, что, если Джон не согласится, тот бросит пост Главы и сбежит на край света, и поминайте, как звали. Джон, от души тогда посмеявшись, видя, как старается его друг, все же согласился. Ведь все равно Блэк от этого ничего не терял, а наоборот выигрывал: он всегда был в курсе всех дел Ковена, а значит, и в курсе того, что творится в мире. Ну, а заодно и все Волки были у него под контролем, и, если будет нужно, он сможет приструнить непонятливых. Все же, как бы Блэк не отмахивался от титула, он все еще оставался наследным принцем Северного Клана Волков, и рано или поздно ему придется занять место, по праву принадлежащее ему! Но лучше уж с этим подождать, все-таки у него через несколько месяцев должны появиться маленькие волчицы, в которых он уже души не чает, и ему, как заботливому отцу, придется защищать их ценой собственной жизни, если потребуется. А сейчас...
Повернувшись набок, лицом к той, кого любил больше жизни, не считая малышек, он обнял ее и произнес:
– Что бы ни случилось, знай, что я люблю тебя всем сердцем, родная. Тебя и наших малышек. И я сделаю все, чтобы вы были счастливы!
Глаза Эмили наполнились слезами счастья, и она, выдохнув мужу в губы, ответила:
– Знаю, любимый, знаю! И мы тебя тоже очень-очень любим.
– Знаю, родная, - тихо прошептал Джон и нежно поцеловал ту, что подарила ему безграничное счастье, - свою огненную Волчицу, своего рыжика!
Спустя шестнадцать лет.
– Девочки, хватит уже ругаться!
– строго произнес Джон, устало потерев лицо руками.
– Ну какая, к черту, разница кто какое платье из вас наденет? Вы ведь все равно выглядите одинаково! И платья у вас одинаковые.
– Что-о-о?
– в один голос завопили близняшки, сурово глядя на отца.
– Ты что такое говоришь? Да они же абсолютно разные, ты что, не видишь?
– Ну конечно...
– буркнул Джон, глядя на абсолютно одинаковые платья.
– Пап, - к мужчине подошла Лили - одна из близняшек, - пап, ну они же разные, совсем. Смотри, видишь вот эту ленту...
– Джон кивнул, - она бежевого цвета, - мужчина слегка нахмурился, - а вот эта, - она указала на другое платье с такой же лентой по краю лифа, - кремового цвета. Так что, папуля, они разные.
– Господи, девочки, а вам не все ли равно?
– Джон присел на один из стульев, стоящих в комнате сестер и печально уставился на эти злосчастные платья, из-за которых ругались его малышки.
"Ха, ну да, малышки, как же, - подумал он, с любовью посмотрев на своих дочерей, - они уже так выросли, а я все никак не могу с этим смириться. Нужно отпустить их в большой мир... Но как? Я ведь все время буду за них переживать."
– Нет, папочка, нам не все равно, - высказалась Эллис, недовольно скрестив руки на груди.
– Она, - ткнув в сторону сестры длинным пальчиком с аккуратным маникюром, - сказала, что не отдаст мне платье с кремовой лентой, а оно мне понравилось больше, чем с бежевой.