42

— Нет… — прошептала Селена, глядя на рану. — Не может быть, — но доказательство было перед ней. Кто-то нашел физическое тело Амары и пронзил ее. И теперь рана появилась в мире сна. — Прошу, нет. Амара.

Амара сжалась на полу и смотрела на небо.

— Похоже, ты победила, Селена.

Селена опустилась на колени и уложила на свои колени голову сестры. Она была не в одной комнате с Амарой, не видела, кто нанес удар. Но если Амара была у кровати Дамиена, то, скорее всего, это был Тэгис.

«Я не могу сейчас об этом думать, — она смотрела на пятно вокруг дыры в тунике Амары. — Времени нет».

Силой воли Селена подавила панику и горе, грозящие разбить ее. Она убрала короткие кудри с лица Амары, гадая, когда ее сестра обрезала волосы. Это была одна из жертв, о которых она говорила?

— Я не хотела этого, — Селена гладила голову сестры. — Я не хотела биться с тобой. Я надеялась, что мы однажды сможем служить нашему народу вместе своим даром.

— Вряд ли это сработало бы, — Амара закашлялась, кровь брызнула из ее рта.

Селена подавила всхлип.

— Думаю, сработало бы, если бы мы своим даром вдохновляли людей. Я покажу, что раскрыла, — она опустила ладонь на лоб сестры и закрыла глаза.

Картинки из ее разума передавались Амаре: то, как она впервые увидела душу Дамиена, сильное желание нести такой свет. Как она посещала сны Дамиена и успокаивала его разум. День Фестиваля Света, когда он показал ей, как своей силой поклонялся Свету.

А потом она поделилась своими мечтами: помогать своим даром всем людям. Нести мир через пейзаж сна. Вдохновлять уставших и сломленных.

Картинки проносились между сестрами, и Селена кое-что поняла. Все картинки и воспоминания были направлены к Свету. Ее желания, мечты, дар. Как поклонение Дамиена. Она начала своим даром, а заканчивала Светом.

Даже сейчас она своим даром направляла сестру к Свету, даже не заметив.

Амара закашлялась, и Селена открыла глаза, остановив поток картинок.

— Не знаю… что сказать, — взгляд Амары тускнел. — Это напоминает кое-что из рассказов Бревена.

«Бревена?».

Она не успела спросить, Амара пошевелилась под ладонью Селены.

— Н-не дай Офелиане умереть. Или попасть в дом Фриер. Я заботилась только о ней.

Селена обхватила лицо сестры руками, пока все внутри нее кричало. Она теряла сестру, но могла лишь утешать ее.

— Не дам. Поверь, я спасу Офи. Я покажу ей то, что показала тебе: причину, по которой мы получили дары. И я прослежу, чтобы она выросла в любви и свете.

Глаза Амары потускнели снова, она посмотрела на Селену.

— Спасибо. Д-думаю, я переживала немного и за тебя. Просто завидовала, потому не видела, что мы нужны друг другу.

Селена прижала сестру к груди, потерлась щекой о голову Амары. Слезы падали на шелковистые пряди. Дыхание Амары было шумным. Слюна с кровью покрыла тунику Селены, но ей было все равно.

— Картинки, что ты показала, — прошептала Амара. — Они настоящие?

— Да.

— Свет… настоящий?

— Да, — она сказала это и ощутила непоколебимую уверенность в сердце. Да. Свет был настоящим. И она хотела следовать за ним до конца жизни.

— Тогда я признаю… Свет.

Селена крепче прижала Амару к груди. Через миг Амара застыла.

Селена не могла дышать. Она ощущала сестру в руках. Но знала, что Амара умерла. Ее тело было только во сне. Ее физическое тело стало пустой оболочкой.

Ее сила стала расти в груди. Селена шевелила челюстью. Крик подступал, она ощущала его. И она никак не могла его остановить. Внутри нее была лавина, поднималась, пока она не вскинула голову с воплем.

В ответ невидимая волна хлынула по пейзажу сна, оставляя за собой бурю. Селена прижимала тело Амары к груди, ветер бушевал вокруг нее, трепал волосы и плащ. Тучи сгущались над головой.

Она закричала снова, голос разносился над пейзажем сна, отражался в буре. Мир вокруг нее содрогался от ее эмоций. Вспыхнула молния, загрохотал гром, полился дождь.

Селена опустила голову и раскачивалась, всхлипывая и сжимая Амару.

Треск раздался в небе, словно ударили хлыстом. С таким звуком разбивалось ее сердце. Трещины побежали по краям пейзажа сна, тянулись, словно лед треснул на реке. Трещины становились все длиннее, пока кусочки не стали обваливаться. Тучи пропадали, как и дождь. А потом и башня. И тело Амары.