– А тебе, что за печаль? – возник неуёмный Карам. – На кой ляд ты тут нам песни поёшь?

На этот раз Дастр не стал затыкать рот подельнику – напротив, с любопытством посмотрел на тощего, явно желая услышать ответ на вопрос, заданный Карамом.

– Ты прав, Карам. – с наглой усмешкой из-под капюшона ответил посетитель. – Мне до вас нет никакого дела. Хоть все сегодня сдохните – никто не заплачет. Плохо то, что люди Георка на этом не остановятся и тогда пострадаю я и люди, стоящие за мной.

– Какие это люди? – напряжённо спросил Дастр.

– Тебе лучше не знать. Смерть бывает разной. Кто-то умирает в постели, кто-то от дыры в боку, а особо любопытные частенько умирают очень мучительно. Не любопытствуй, не надо.

– Ты что же, угрожаешь?

– Храни меня Сияющий! Я что псих? Нет, я скорее сам вас боюсь. Вас ведь сколько здесь, а я один.

– Он, сука, врёт, Дастр! – взбеленился Карам. – Давай кончим его.

– Слушай, – таинственный незнакомец сделал знак главарю приблизиться, – он, часом, не из бывших людей Георка, а? – выдвинувшаяся вперёд нижняя челюсть, определённо дала понять, что говоривший попал в самое яблочко. Бледный рубец стал ещё более безобразным на фоне красной от гнева морде.

– Крыса! – короткий, метательный нож опрокинул Карама со стула. Ярость и ранее выпитое ударили в голову Дастра. – Резать! – взревел он. – Резать всех!

– Резать паскуд! – заорали остальные собутыльники, мало что соображая, но заведённые пролитой кровью, бросились наружу.

– Как тебя зовут? – зловещим шёпотом поинтересовался Дастр.

– Пагас. – не торопясь, представился собеседник.

– Вот что Пагас или как там тебя на самом деле. – Дастр цедил слова сквозь зубы. – Если ты нам соврал, я тебя найду, и тогда вырванные ногти покажутся тебе детской щекоткой, по сравнению с тем, что сделают с тобой мои люди.

– Тебе смешно?

Гелерд во время рассказа пытался скрыть улыбку, впрочем, не очень удачно, раз Маварон её заметил. Разоблачённый, он растянул губы.

– Ни разу не видел побитого мага. – магистр прикрыл рот, чтобы лишний раз не бередить "душевную рану" собеседника. Чёрный фингал под левым глазом Маварона выглядел нелепо. – Прости, продолжай.

– Ты подумай, – кипятился Игрок, – всё прошло, как и задумано – побросали девиц и рванули на улицу. И тут, на тебе, выскочил один, видимо, по нужде вышел, и как даст. Попутал, видно, с кем-то. Сам не знаю, как я сдержал тотем. Кабатчик говорит, с полчаса меня в чувство приводил.

– Он жив? – Гелерд стал серьёзен.

– Да. – поморщился Маварон. – Хозяин наверняка догадался, кто я. Я не мог его убить – кругом девицы хоть и пьяные, но могли заметить.

– Ладно, я займусь этим. Не нужно, чтобы о тебе узнали. А в остальном – всё прекрасно. За одну ночь больше двух сотен. Неделя – и Массал будет чист.

– Хорошо если так, а то будет обидно за разбитую рожу. – Маварон потрогал синяк, цыкнул, надавив на него. – Проклятье, больно.

– Зачем ты вообще туда попёрся сам?

– Хочешь сделать хорошо – сделай сам. – изрёк древнюю мудрость Маварон. – К тому же часто приходится действовать по обстановке. Всё не учтёшь.

– Сдаётся мне, дело не только в этом. – прищуренные глаза Гелерда говорили, что он догадывается об истинных мотивах поступка своего подручного.

– Ты как всегда прав. – Маварон улыбнулся. – Не все могут, как ты выйти на арену с мечом и убить троих. Мне хотелось тоже испытать нечто подобное. Кстати, что там с моими мальчиками – получиться?

– Завтра пойду к Цетиллу. – заверил своего поверенного в тайных делах Гелерд. – Поинтересуюсь его потерями, заодно и попрошу об услуге – он любит, когда его просят.

*

Четыре всадника неторопливо двигались по улице, по направлению к зданию ратуши, где их с нетерпением ждала верхушка города. На крупе одного из них сидела крупная, чёрная птица, а перед ним трусцой бежал волк. Редкие встречные прохожие с недовольством и укоризной бросали взгляды на верховых, хотя бы потому, что здесь, как впрочем, и во многих других местах, не принято разъезжать по улицам на лошадях. Обычай требовал вести их в поводу. Впрочем, в данном случае, ввиду высокого ранга гостей, им это было дозволено.

Но была и другая причина для неприязни – герои Пражана вернулись как враги. Тот, кто спас их от чумы, грозил отнять у них свободу. Жители пока так и не смогли определиться в своих чувствах к юному магу и его сестре.

Саффи, как и положено царственной особе, гордо восседала на белом красавце-скакуне, не обращая внимания на неприветливость горожан – ей надлежало сохранять королевское достоинство.

Риз же пребывал в удручённом состоянии. Каждый укоризненный взгляд кинжалом резал по душе, и если бы он терял всякий раз по капле руды жизни, он наверняка уже потерял сознание от потери крови.