Вёрткий малый, развернувшись, легко высвободился, из казавшимся железным, капкана – вспотевшая кожа сыграла в этом не последнюю роль. Проскользнув под рукой, юноша запрыгнул врагу на спину, беря его в стальной захват, одновременно упираясь коленом между лопаток. Несколько секунд багровеющий здоровяк пытался оторвать тонкую руку от своей шеи – из этого ничего не вышло. Он рухнул на колени, уже мало что соображая, в последний момент догадавшись опрокинуться на спину, но этот приём тоже не достиг желаемого – "Гимнаст" довернул, и они упали набок, после чего бычара пустил пенную слюну и отключился.

Юноша вскочил, и сделав умопомрачительный кульбит, воздел, торжествуя победу, руки. И без того заведённая толпа взорвалась.

– Воин Азаара! Воин Азаара! – ликовала она, приветствуя победителя, который шествовал вдоль рядов, потрясающих оружием воинов, призывая их орать громче, прославляя его успех.

Победитель, слегка подустав от оваций, подошёл к карлику за своей долей выигрыша. Забрав причитающееся, он издевательски подмигнул громилам-охранникам. Заметив на себе заинтересованный взгляд Гелерда, признав в нём равного, протянул ему руку и улыбаясь представился:

– Меня зовут Урсен, воин Азаара.

***

– Нет!

Ризу ещё не доводилось видеть столько людей, убитых в сражении. Его доброе сердце наполнялось болью, от невозможности спасти всех. От не согласившихся сдаться смертников, осталось меньше десятка, да и те мало отличались от мёртвых. Группа воинов, перешагивая через трупы, выискивала своих раненых, добивая уцелевших имперцев.

– Нет! – срывающимся от ужаса голосом, закричал Риз, бросаясь между дружинным Грэя и его жертвой, заслоняя последнюю от меча. – Не сметь!

– Мастер Риз? – растерявшийся боец опешил, но оружие убрал. – Он же…

– Он тебе угрожает? – сердито глядя на него, зарычал маг.

– Нет, но он враг.

– Во время битвы – да. – зло бросил юноша. – Но не когда лежит раненый. – самое отвратительное было то, что добивали свои же, сагрнские. Будь это варвары, маг ещё понял бы, но дружинные… – Это подлость.

– Мастер Риз. – воин поклонился, показывая, что готов исполнить распоряжения вернувшегося нарадового. – Что прикажешь?

– Мой походный сундук. Срочно. – маг осмотрелся, одновременно грея ладони, выискивая подходящее место. – Туда! – он указал на свободную от тел площадку. – Туда несите всех раненых. – и прибавил сквозь зубы, чтобы никто не осмелился перечить. – И имперцев тоже.

– Риз, милый, может хватит?

Юноша был пьян. Вдрызг. Весь, с ног до головы в крови, он как мог, старался помочь раненым, число которых явно превышало его возможности. Красное сладкое вино, с выжимкой из бычьей крови, изрядно способствовало восстановлению сил, но кардинально ситуацию не меняло – пациентов слишком много.

Шатающейся походкой, маг переходил от раненого к раненому, уже намётанным взглядом оценивая – сможет ли он помочь несчастному или нет, перепоручая обречённого другим лекарям. Каждый раз ловя на себе умоляющий о помощи взгляд, внутри у него всё сжималось, а на глаза наворачивались слёзы – он, к своему несчастию, становился богом, решая, кто будет жить, а кто умрёт.

Хорошо хоть Грэй захватил с собой знахаря, знакомого с эликсирами и другими премудростями мастера Риза ещё по борьбе с чумой и нашествию варваров – половина раненых вполне могла обойтись традиционной медициной. Цера, умевшая не только убивать, но и перевязывать, усмиряя кровь, оказывала посильную помощь. Преданный Гамала неотлучно был с ней. Впрочем, они занимались своими – магия сагрнского нарадового здесь была бессильна.

– Нет. – заплетающимся языком возразил юноша. – Кто-то же должен спасать тех, кого вы убиваете.

В его словах было столько укоризны, что на глазах Саффи тоже навернулись слёзы. Она уже остыла от лихорадки боя и принялась помогать брату, пусть и неумело, зато искренне.

– Прости. – только и смогла выдавить девушка, через ком в горле.

– Не надо. – Риз отвлёкся и поцеловал её лоб. – У нас разные цели. Твоя – победить, моя – сделать твой путь менее кровавым. И у нас договор. Помнишь?

– Да. – королеве надлежало держать слово. И она сдержит.

*

Понуро двигалась вереница воинов. Лучники, всадники, пращники. Остатки тяжёлой пехоты. Убеждённость в гарантированной победе и лёгкой наживе улетучилась после первого же поражения. Даже превосходя противника почти втрое, они умылись кровью.

На третий день утром миновали самое узкое место ущелья – тут когда-то стояла крепость, разрушенная войсками Империи двести лет назад. Её обломки до сих пор напоминали о славной молодости мага.