Шрифт:
Но я трогать не буду.
Чтобы снова не попасть сюда, где сущий ад.
— Бабки, — удар, — нужно, — пинаю мужика ногой, — возвращать. В срок!
Выворачиваю руку, и слышу хруст.
А мужик орет дурниной. Знаю, больно, когда кости ломают. И страшно — вид у меня тот еще.
В прошлый раз стрелка закончилась мокрухой, и совесть меня не грызет. Хотя избежать этого хотел, но за все, блть, нужно платить. За свободу, за квартиру, за то, чтобы с Сашкой быть. Насрать. На сходки ходят такие, как я — таких не жаль. Подохнем все, мир только лучше станет. Хотя умирать капец как не хочется. Никогда не хотелось, но сейчас — особенно.
— Усек, блть, кидала херов? — ору дурниной, чтобы проняло лошка.
— Да, — прохрипел. — да-да, отпусти только… пусти, меня жена дома ждет! Жена!
А меня Сашка ждет.
Я голодал по ней. И отнять не дам. Надо будет — буду убивать, мне уже похер. Надо — буду руки ломать заемщикам, которых жены дома ждут. Меня ведь тоже ждут, и спуску не дадут.
Не сорваться с крючка.
Да и неплохо работается. Мне ли жаловаться?
Бабки хорошие, за прошлый «выезд» десятка зелени. А то, что грех на душе — так переживу. Пережил ведь те семь лет ни за что, и это переживу. Деваться некуда, да и не хочется, если честно.
Наверное, правы были те, кто говорил, что ничего хорошего из меня не вырастет. Грубый, неуправляемый, а я смеялся. Учился, блть, в спецназ хотел.
В спецназ, мать его!
— Завтра чтобы вернул с процентами, — пинок в ребра, я точно знаю куда бить, и моя жертва сжимается. Кровью харкает. — Иначе жена не дождется. Ясно?
Хрипит в ответ что-то неразборчивое.
— Ясно, блть? — повысил голос.
— Да. Деньги будут. Завтра верну.
— Пятерка сверху. Зелени. Вопросы?
— Н-нет, — рука болтается, но он встает. За шкирку поднимать не пришлось.
Смотрит испуганно, ссыкло. Строит из себя невинного, хотя какой он нахер невинный. У ростовщика деньги взял, и кинуть решил, долбо*б. Бэху купил, кретин.
У ростовщика. Бабки. На бэху.
Отделался малой кровью, считай.
«Рабочий» день завершен, руки отмыты от крови и можно ехать домой.
Меня теперь тоже ждут.
— Не волнуйся, Сашка. Саша, — протянул, а она все в окно кафешки смотрит, — я с тобой. Или передумала разводиться?
— Да отстань ты со своей ревностью, — закатила она глаза. — Просто страшновато, неуютно. Что-то не так, понимаешь? — нахмурила она тонкие бровки.
Не так. Передумала и правда?
Да нет, пришла ведь. Со мной сидит, ждет свою бывшую мразь. Блть, а ведь я впервые его увижу сейчас — того, по чьей «милости» загремел на семерку. Износ не мой, мокруху повесили, хотя это несчастный случай. И сейчас я увижу эту падаль!
Хорошо, что мне поручили этого лоховского должника. Агрессию выплеснул, Сашку вот обнимаю, все хорошо. Все охеренно! Это того стоило!
— Илья, — пробормотала моя девочка, подняв со стола телефон.
И правда, Илья звонит.
— Давай, — забрал у нее из руки мобилу, и ответил: — Тебя не ждать?
— Выйди на улицу. Один, — спокойно ответил «муженек».
— Саш, посиди минутку, лады? Я быстро, — подмигнул ей, а она испуганно сжалась. — Сашенька, — поцеловал конфетные губки, — моя красавица, — прикусил, пусть уе*бок полюбуется на припухщие губы моей девочки, — не волнуйся.
— Вы драться будете?
— Не будем. Просто поговорим. На берегу, — встал, не удержался, наклонился и еще раз поцеловал.
Уже не для Ильи, а для себя. Сплелся с ее вкусным язычком, и завелся снова, как малолетка. Мне мало Сашки, дико мало. Разведется, сразу в ЗАГС потащу, все дам ей, лишь бы не пожалела.
Лишь бы только не пожалела, мать ее.
— Я тебя люблю, — прошептала Саша те слова, которые бесконечно можно слушать.
— И я тебя, девочка моя, — подмигнул, зная, как ее подбешивает эта «девочка».
И вышел на улицу.
ГЛАВА 28
Я еле удержалась, чтобы за Денисом не кинуться вслед. Какое-то чувство… маятное, муторное. Все у нас быстро завертелось, мы будто не шли по дороге, а бежали.
— Только бы не подрались, — шепчу безостановочно. — Господи, только бы они друг друга не поубивали.
Я всего лишь хочу разойтись по-хорошему!
— Здравствуй, дорогая, — Илья вошел через минуту после ухода Дениса.
Один.
— А где…
— Он несколько занят, — обаятельно улыбнулся муж. — Твой любовник любезно разрешил побеседовать с тобой наедине, милая.