«Ужас без конца» – это второй сборник мистических, страшных рассказов Альбины Нури. Здесь еще больше историй, в которых герои сталкиваются с жуткими, зловещими, необъяснимыми с точки зрения обычной логики вещами; попадают в кошмарные, выкручивающие мозг ситуации.
Границы реального и потустороннего миров внезапно оказываются зыбкими и размытыми, и существа, обитающие на той стороне, готовы ворваться в привычную жизнь, пугая, сводя с ума, убивая всех, кому не повезло оказаться на их пути…
Вместо предисловия
Вот мы и снова встретились, дорогой читатель! Перед вами – второй сборник мистических, страшных рассказов (первым было «Время кошмаров», почитайте, если вдруг еще не знакомы с этими историями!)
Рассказов здесь больше, а атмосфера, настроение, выбор тем остались прежними, и цель автора все еще состоит в том, чтобы хорошенько пощекотать ваши нервы.
Герои моих историй сталкиваются с жуткими, зловещими, необъяснимыми с точки зрения обычной логики вещами; попадают в кошмарные, выкручивающие мозг ситуации. Границы реального и потустороннего миров внезапно оказываются зыбкими и размытыми, и существа, обитающие на той стороне, готовы ворваться в привычную жизнь, пугая, сводя с ума, убивая всех, кому не повезло оказаться на их пути…
Скажу еще, что коллекция моих страшных историй постоянно пополняется (так что этот сборник далеко не последний), я читаю свои рассказы на YouTube канале «Альбина Нури» – заходите на огонек!
По пути в Архангельское
– Ты готова умереть? – громко проговорил ей на ухо мужской голос.
Маша вздрогнула и открыла глаза.
Тело затекло от долгого сидения, шея была словно деревянная. Она неловко пошевелилась, пытаясь сесть поудобнее, вытянуть ноги, и повернулась к брату. Шея при этом отозвалась болью.
– Выспалась немного? – спросил Гена, на секунду оторвав взгляд от дороги.
– Который час? – вопросом на вопрос ответила Маша и по привычке потянулась к телефону, но вспомнила, что тот разрядился еще несколько часов назад.
«Говорила же, надо список вещей писать, чтобы все взять!» – мысленно укорила она Гену, который забыл дома автомобильную зарядку для телефона.
Брат слегка дернул углом рта – он всегда так делал, если нервничал.
– Мой сотовый тоже разрядился. Не знаю, что такое. Утром сто процентов было, он всегда нормально зарядку держал. А сейчас смотрю – не включается.
Наручные часы ни Маша, ни Гена (как и многие люди в наши дни) не носили, а автомобильные сломались задолго до того, как они поехали к тетке.
– Отлично, – пробормотала Маша. – Значит, мы не знаем, сколько сейчас.
– Да какая разница? Тебя что, на проходной караулят с секундомером? – Гена хотел, чтобы это прозвучало весело, но вышло язвительно, и Маша мигом вышла из себя.
– Ой, какой у нас тонкий юмор! Обхохочешься! Я даже не знаю, что смешнее: вздумать поехать на машине вместо того, чтобы отправиться поездом? Или решить сократить дорогу и оказаться хрен знает где? Или…
– Маш, ну, хватит, а? Лежачего не бьют. Я ведь уже сказал, что виноват.
Злость на брата мгновенно прошла, и Маше стало неудобно за свою вспышку. Они были очень близки, как это часто бывает с двойняшками, и ссорились исключительно редко, потому, наверное, что чувствовали боль и обиду другого, как свою собственную.
Да и потом, Маша и сама не хотела поездом, не любила в них ездить. На купе денег было жалко, а в плацкарте такие сквозняки, так сифонит из окон, что Маша с ее склонностью простужаться точно слегла бы с температурой.
– Прости, – покаянно сказала она. – Ты хотел как лучше. Мне просто сон дурной приснился, видимо, вот я и завелась. Представляешь, как будто кто-то сказал, что я скоро умру… или что-то в этом роде.
– Бывает, Машуль. Наверное, просто сидела нехорошо, неудобно, вот мозг и дал сигнал проснуться. – Гена протянул руку и потрепал ее по колену. – Не переживай, сестричка, прорвемся. Думаю, сейчас около одиннадцати. Или даже меньше, темнеет-то рано. Скоро, если верить карте, будет Архангельское – то ли городишко, то ли поселок. Переночуем там, завтра к обеду будем у тети Вали. А обратно, честное пионерское, поедем другой дорогой!
Маша посмотрела в окно, но ничего снаружи не увидела. Темнота была непроницаемой: ни фонарей вдоль обочины, ни огонька вдалеке.
Автомобильные фары уверенно рассекали тьму, дорога (хорошо еще, что заасфальтированная!) уводила вперед, а по обе стороны ее высился лес. Голые деревья стояли плотным строем, укрытые толстым слоем январского снега.
Послезавтра Рождество. Тетя Валя, мамина младшая сестра, которая вырастила Машу и Гену после смерти их родителей, постоянно звала племянников приехать, но они все не могли выбрать время, совместить графики отпусков.
В какой-то момент тетя Валя замолчала, перестала приглашать, и в этом молчании чувствовалось нехорошее: не то обида, не то обреченность. Брат и сестра в один из дней одновременно (они часто думали одинаково) поняли: нельзя тянуть, по-скотски это и неправильно.
Собрались спонтанно и поехали. Решили сделать сюрприз.
– До чего же безлюдно тут, – сказала Маша. Сердце ныло, как от дурного предчувствия. – Владимирская область, а такое впечатление, что глухая дальневосточная тайга.