– Правда? Ой как хорошо! А ИнЧжон так испугалась, что даже убежала! Пойду, найду её, скажу, что всё в порядке!

ДжиХён, смотря на своих онни и делая большие глаза, устремляется на выход, стараясь при этом не расхохотаться. Охранник, продолжая пребывать на четырёх точках, удивлённо смотрит ей вслед.

(несколько позже, общежитие, кухня)

– Я чуть не рассмеялась! – жалуется ДжиХён улыбающимся девчонкам, обмахиваясь при этом ладонью. – Думала – лопну от смеха. Он был таким смелым, когда заглядывал под кровать!

– Кто хочет успокоительного отвара? – спрашивает у всех КюРи, берясь за маленький белый заварочный чайник.

– Да поздно уже. – неуверенно произносит в ответ ХёМин. – Спать надо…

– Не уверена, что я сейчас просто лягу и усну. – отвечает КюРи снимая с чайника крышечку. – Перед сном нужно успокоиться, а когда уже уснула, а потом просыпаешься от криков и беготни…

Не договорив, она сокрушённо качает головой, показывая, что теперь ей будет очень и очень непросто отправиться в царство Морфея.

– А ещё ЮнМи сказала, что агентство хочет снизить нам заработок. Как думаете, она правду сказала?

Повернувшись от стойки с чайником, КюРи вопросительно смотрит на согруппниц. БоРам пожимает в ответ плечами.

– Зачем ЮнМи врать? – говорит она. – Она не врёт. Если только так, чуть-чуть...

– Но у нас же контракты? – задаёт вопрос КюРи. – В них условия оговорены. Как можно уменьшить процент?

– Значит, нельзя. – делает вывод БоРам и обещает. – Приедет ЮнМи и всё расскажет, что делать. Вы как хотите, а я спать пойду. Мне действительно нужно быть завтра в форме.

– Да, иди. – кивает ей СонЁн. – Мы сейчас отвара выпьем и тоже пойдём.

– Эээ… - прошу прощения… - раздаётся от двери голос охранника. – А куда убежали ЮнМи-сии и ИнЧжон-сии? У них есть разрешение?

– Аджосии, вы что тут делаете?! – явно играя, восклицает, выкатывает глаза БоРам. – Я в пижаме! Как вам не стыдно?!

(ещё позже, на той же кухне. БоРам, прогнав охранника, удалилась спать. Оставшиеся, сидя вокруг стола, молча пьют успокоительный отвар, сделанный КюРи.)

– Действительно, сумасшествие какое-то. – нарушая тишину, произносит ДжиХён, со стуком ставя чашку на стол. – Теперь уже и ночью... Ворвалась, разбудила, испугала, и даже мысли не возникло сказать – извините.

– Она и за предыдущий скандал не извинилась. – напоминает КюРи. – Когда орала при всех, что мы не группа.

– Ну, таланты, - они такие. – отвечает ей ХёМин. – Все внутри себя, снаружи никого не замечают…

– Ага. – соглашаясь, кивает ДжиХён. – Особенно когда тебе песню написали…

– В смысле? – не понимает о чём речь ХёМин.

– В смысле, «всё к чему прикасается ЮнМи, - имеет успех». – поддерживая ДжиХён, воспроизводит ей недавнее выражение руководства КюРи.

Пфф… - выдыхает на это ХёМин и начинает обмахиваться ладонью.

– Вы чего тут начинаете? – с непониманием, поочерёдно смотря на сидящих за столом, удивлённо спрашивает СонЁн.

– Ничего. – пожимает плечами ДжиХён. – Беседуем.

– Просто остались двое, к кому ЮнМи не приложила руку. – объясняет ХёМин, смотря на СонЁн. – И вместо того, чтобы идти к ней и просить, они почему-то решили обидеться на других.

– С чего ты это взяла? – делано удивляется ДжиХён. – Никто и не думал обижаться.

– А то прямо непонятно. – насмешливо хмыкает ХёМин. – Хотите испытать свою удачу – идите и дружите с ЮнМи, а не обижайтесь на всех вокруг.

– А ты уж так с ней дружишь! – не удержавшись от шпильки, говорит КюРи.

– По крайней мере, - я с ней не дралась и лицо ей не расцарапывала! – гордо отвечает ей ХёМин.

– Прекращайте. – требует от всех СонЁн. – Два часа ночи, а вы взялись отношения выяснять.

КюРи молчит в ответ на слова ХёМин.

– Нужно было поговорить с ЮнМи. – говорит СонЁн, уводя разговор в другую, менее острую, плоскость. – Про её звёздную болезнь. Как просил сделать директор ЮСон.

– Когда с ней говорить? – удивляется ХёМин. – Прибежала, разбудила, ИнЧжон забрала и убежала. Вообще непонятно, когда мы её теперь увидим. Да и потом? Если решишь это сделать, сделай это без меня.

– Почему? – спрашивает СонЁн, но так, словно совсем не удивлена просьбой.

– Ничего хорошего из этого не выйдет. – объясняет ХёМин. – Будет опять одна ругань. А мне дороги мои нервные клетки.