Нет, конечно, вода в катакомбах была. Без нее не выжили бы ни кротокрысы ни дургАны. Но мы побаивались ее пить. Не знали, какую болезнь от нее можно подцепить. Конечно, к ядам мы не восприимчивы, но все же, рисковать не решились.

— Знаешь, чего я сейчас больше всего хочу? — спросил меня Лихт, когда мы возвращались к себе в пещеру, после того, как утащили трупы.

— Горячую купальню и подогретый пирог, что нам с собой положил наставник. — сказал я.

— Точно, брат. Ты, как всегда, прав. Ты разогреваешь поесть, а я займусь купальнями?

— Давай. — ответил я и зайдя в зал, поставил сверток на стол, а сам пошел мыть руки. Затем, я развел огонь для готовки пищи и для нагрева камней. После, положив на сковороду пирог, накрыл его крышкой и стал разогревать на медленном огне. Закончив с пирогом, я принялся за разогрев супа и поставил кипятиться воду, чтобы заварить цвар. К тому времени, как у меня все было готово, Лихт тоже закончил. Он натаскал воды в купальни и сложил в них разогретые камни. Те, в свою очередь, нагрели воду.

Кто бы знал, какое удовольствие нам доставляет простое мытье тела. Во время охоты и после вот таких вот боев, мы возвращаемся уставшими, испачкавшимися в чужой крови и потрохах, и жутко воняющими. Но возможность помыться в горячей воде с мылом, а потом и просто полежать в купальне с травами, которые мы сами собираем, доставляет неописуемое блаженство. Травы мы собираем в тех редких местах в горах, где они растут. Куда стекает вода от конденсата каждые вечер и утро и где есть почва, а не просто голый камень. И уж совсем редко, нам выпадает вот такой вот пир. Когда наставник готовит для нас пирог или суп. А сегодня у нас и пирог и суп. Мы знаем, что он тоже старается не выделяться, в плане заработка, чтобы не подставить нас с Лихтом и поэтому, позволить себе мясной пирог, означает, что самому придется дня три питаться кашами или еще, чем похуже.

— Возьмите, господин. — подал я с поклоном Лихту кусок пирога.

— Вкуфнотифя-а-а. — протянул Лихт, откусив большой кусок. — Что там с цваром?

— Уже заварился. Сейчас принесу.

Я встал, подошел к столу, положил пирог на глиняную тарелку и открыл заварник. Оттуда пахнуло свежезаваренными травами. Я налил в кружку цвара и, перекинув через руку полотенце, пошел к Лихту.

— Ваш цвар, господин. — сказал я и поклонился. Лихт сел и взял у меня с подноса кружку. Я еще раз поклонился и удалился.

Мы не дурачились, так мы старались тренироваться любую свободную ридку. И не важно, какие это буду тренировки. Этикет, бой или танцы. Мы приучали свое тело к правильным движениям, а свой язык правильно говорить. И именно поэтому, та красивая девушка и засмеялась. Потому, что выглядел я оборванцем, а поклонился, как дворянин. И сделал это безупречно.

— Вот ради таких моментов и стоит жить. — сказал Лихт. — Как же хорошо.

— Не только ради таких… — сказал я, вспоминая ту девушку.

— Ты о своей дворяночке? Вот, станешь дворянином и будет у тебя таких красоток, мама не горюй…

— О своей???!!! — удивился я. — Скажешь, тоже. Она меня и забыла уже, небось. И таких больше нет. Видел бы ты, брат, ее улыбку… Тоже влюбился бы. Ты не представляешь, она настоящий ангел. Такой, как она больше нет нигде. И я понимаю, что стань я хоть бароном, хоть графом, она мне все равно не достанется. За ней, наверняка, короли толпами бегают. Куда уж мне.

— А ты не сдавайся. Я верю, что мы сможем и справимся. Помнишь, что наставник говорил. Поставил себе цель и иди к ней, не сомневайся. Сомнения можно допускать только, когда цель себе ставишь.

— Ну, так я и не ставил себе цели добиться руки этой красавицы. Моя цель дворянство. — возразил я.

— А пусть целью у тебя будет эта красавица. А дворянство так, промежуточный этап. Чисто для достижения основной цели.

— А так можно? — удивился я.

— Конечно, можно. Нам с тобой многое можно. Мы с тобой со всем справимся. Главное, оставаться людьми, а не тварями вроде этих бандитов с соседних трущоб.

— А действительно. Почему бы и нет. Главное, успеть до того, как она выйдет замуж.

— Вот, это правильно. Мы успеем, ты не переживай, брат. Вот тебе стукнет двадцать циклов и мы с тобой рванем к портальной заставе. Проявим там себя, получим документы и подадимся за подвигами. Будем с темными биться. О наших подвигах доложат королю и он сделает нас дворянами.

— А, как же святая инквизиция? Без ее одобрения нам не дадут дворянства.

— А ты думаешь, что патриарх будет возражать если узнает, сколько мы темных положили? Мы же не скелетов с тобой валить будем, а сплошь личей да мастеров разных.