Я поставил видеофон вертикально на стол, сам сел напротив, уставился на экранчик.

— Готово.

Лицо Вершинина на секунду исчезло с экрана. Потом снова появилось.

Агент был весьма доволен собой.

— Что происходит? — спокойно спросил я.

— А ты не чувствуешь, Герман? — вкрадчиво спросил капитан ГСБ. — Ты ничего не чувствуешь? Совсем ничего? Совсем-совсем?

Я молчал.

— Ты парализован, Герман, — сказал Вершинин. — Ты не можешь двинуть ни рукой, ни ногой. Единственное, что тебе осталось — говорить. Но кричи — не кричи, это тебе не поможет. Купе звукоизолировано, тебя просто никто не услышит.

— Как вы это сделали? — крикнул я.

— Кепка, Гера, — доверительно сообщил капитан ГСБ, гаденько улыбаясь, — кепка, которую ты так любезно согласился надеть. У нее всего две функции — с ее помощью можно парализовать человека и…

— И?

— Взорвать полгорода, Гера, — сказал Вершинин. — На твоей голове — заряд, равный по мощности небольшой ядерной бомбочке. Небольшой, но чертовски эффективной.

— Меня проверяли на взрывчатку! — возразил я. — Что за чушь?

— Это наши разработки, — пожал плечами Вершинин. — Техникой землян бомбу не обнаружить.

— Ваши разработки? — переспросил я. — Так ты не человек?

— Еще не догадался? — притворно удивился лже-ГСБшник. — Я — сын Секты. Вы, люди, называете нас сектоидами.

— Мда, — только и смог сказать я.

— Как же ты глуп, Гера! — веселился Вершинин. — Неужели ты думал, что настоящая ГСБ будет использовать в качестве полевого агента случайного человека, пусть даже частного детектива? По-моему, ты перечитал слишком много развлекательной литературы, беллетристики, Гера! Ты так не думаешь? А, Гера?

— Что вы собираетесь сделать? — спросил я, стараясь не обращать внимания на его слова.

Сектоид посмотрел на часы:

— Ровно через пятнадцать минут монорельс прибудет на вокзал в Санкт-Петербург. По нашим данным как раз в это время там будет находиться господин Федорчук, представитель Земли в Галактическом Совете. Он очень неосторожно высказывался на днях об атаке на мою Родину — Секту. Мы — в общем-то миролюбивые люди, Гера. Мы не хотим войны. По крайней мере сейчас. Поэтому Федорчук должен погибнуть. Ну и как издержки — все пассажиры монорельса, включая, естественно тебя, а еще вокзал, большая часть Петербурга…

— Вы чокнутые! — прошипел я. — Как Вам это удалось?

— Ну что ж, время еще есть, можно и поболтать, — кивнул лже-Вершинин. — Дело в том, что в последний месяц земляне разработали действенный метод генетического контроля. ГСБ удалось схватить двух наших людей. Поэтому ранее опробованные методы внедрения агентов-секта с последующим террористическим актом оказались неэффективными в случае с Федорчуком. Нам нужен был именно человек, достаточно подготовленный морально и физически. Homo Sapiens. Желательно путешествующий вместе с ребенком — земляне очень трепетно относятся к своим детенышам. Парень, который заговорил с тобой действительно не был Рыбой — тут я тебе не соврал. Рыбу мы убили за несколько часов до этого. Итак, наш человек, замаскированный под известного мошенника, рыскал около вокзала в поисках подходящего человека с ребенком. Он сильно рисковал — увы, но через полчаса после разговора с тобой, ублюдки ГСБшники все-таки вычислили его. Однако брат секта сделал свое дело: ты отправился за документами. Так-то вот.

— Леша тоже работает на вас? — спросил я.

— Отчасти, — кивнул сектоид. — Мы подключились к его компьютеру, и когда он принялся делать паспорт твоему сопляку, то заодно и скачал досье на тебя из архивов Статики (этот червь — неплохой хакер). Любопытство — порок всех разумных рас Галактики. Таким образом мы получили данные на тебя, таким образом могли легко тобой манипулировать. Что с успехом и делали. И продолжаем делать, Гера.

В дверь туалета неуверенно пошкребся Гена.

— Подожди! — крикнул я ему.

Сектоид захохотал:

— Да ты, оказывается шутник, Герман! Вот уж не думал… Можешь сказать мальчику, что ждать осталось… (он взглянул на часы) …Чуть больше десяти минут.

— Последний вопрос, — произнес я. — На прощание.

— Почему бы и нет? — улыбнулся лже-Вершинин. — Задавай, Гера. С удовольствием отвечу — свое знание ты унесешь с собой.

— Зачем вам все это? — спросил я.

— Что? Не понял.

— Эти взрывы. Чем мы вам не угодили?

Сектоид задумался:

— Хороший вопрос, Гера. Скажем так: мы — игроки. Наша раса развивалась в трудных условиях на родной планете — так уж вышло, что параллельно с нами на бывшей Родине — Секте изначальной появились еще две разумные расы. Мы победили их. Не в ходе глупой бойни, а действуя осторожно, стравливая друг с другом этих ублюдков, проводя террористические акты, убивая их лидеров. Мы победили — и остались на Секте единственной разумной расой. Но жажда Игры — игры с большой буквы, Гера! — поселилась в наших сердцах. Мы вышли в космос, мы встретили других разумных. И мы решили стать правящей расой в нашей Галактике. Проходили годы, десятилетия Игры: миллионы пожертвовавших собой братьев и сестер Секта (что может быть приятнее, чем знать, что сейчас благодаря тебе и вместе с тобой взлетит в воздух здание, погибнет сотни чужих?), миллиарды уничтоженных чужих… Мы почти воцарились у себя в Галактике…

— Почти?

Сектоид отмахнулся:

— Да. Вышло так, что нам пришлось отступить. Одна небольшая ошибка — и все разумные расы Галактики объединились против нас — оставшиеся в живых братья-секта снарядили в путь сто огромных кораблей, которые покинули родные планеты в поисках новой Игры — чтобы можно было подняться и, вернувшись в родную Галактику, отомстить обидчикам.

— Вы прибыли к нам… — задумчиво проговорил я.

— Да, — кивнул лже-Вершинин. — Сначала мы действовали скрытно. Проанализировали местную политическую обстановку. Изучили историю Галактического Совета и всех рас, уже вышедших в открытый космос. И сделали вывод — для продолжения Игры здесь надо ликвидировать самого сильного игрока на политической арене — то есть землян. Вас, Герман, вас. Когда вас не станет, Галактический Совет уже не будет проблемой.