— Есть такое. — ответила я, мысленно одергивая себя от мыслей о чем-то серьезном с другими мужчинами.

— Есть жалобы? — теперь он посмотрел на меня, и я клянусь — такие же глаза у Алекса. Голубые-голубые. Это сбило меня с толку.

— Нет, все в порядке. — я улыбнулась ему, и врач вернул мне улыбку.

— Отлично, тогда можете ложиться на кушетку. — он кивнул мне на нее, где рядом стоял аппарат для узи.

Доктор нанес специальный гель, и стал рассматривать.

— Поздравляю, мисс Карлтон, у Вас будет мальчик. — сказал мужчина. — Есть идеи какое имя дать?

— А как Вас зовут? — вырвалось у меня, и я нервно хихикнула.

— Уинстон. — он отвел взгляд. Только этого не хватало — смутила врача!

— Значит, пусть и будет Уинстон. — я пожала плечами.

— Супруг поддержит? — врач передал мне салфетку, я стерла гель.

— Не думаю, что он узнает, что у него — сын. — просто ответила я.

— Извините. — сконфуженно произнес доктор.

— Ничего. Я уже свыклась. Как мои анализы? — я встала с кушетки, и у меня закружилась голова.

— Пониженный гемоглобин, но с Вашей группой крови — нормальное явление. Судороги, или анемия не беспокоит? — врач обернулся ко мне, а у меня уже подогнулись колени, кажется, я впервые в жизни упала в обморок. Перед глазами все потемнело, уши заложило. Хорошо хоть оперлась на кушетку, и не ударилась.

Очнулась я от запаха нашатыря, взволнованный доктор осмотрел меня и не мог представить — что со мной произошло и записал меня на полный диагноз. Медсестры шептались, но мне ничего не говорили. Появился Уинстон, сказал, что пока не уверен в диагнозе и не будет меня пугать. Предложил лечь на сохранение, но я отказалась и поехала домой.

С работы я отпросилась, и всю неделю лежала дома. Мне позвонил мистер Винчестер, сказал срочно приезжать в больницу. У него плохие новости. Я решила не ехать в тот же день, потому что чувствовала себя не самым хорошим образом, подумала — поеду завтра. Что может произойти?

Когда утром я приехала в больницу, меня сразу встретил Уинстон.

— Почему Вы не сказали, что Ваш супруг — мистер Кросс? — взволнованным шепотом спросил он. Даже не спросил, а потребовал.

— Так потому что мы с ним и не женаты. — ответила я. — в чем дело?

— Уж не знаю, что там между Вами произошло, но каждая больница в Америке обязана отчитаться, если Вы появитесь. Я только внес Ваши анализы, как тут же пришел звонок. От него лично! — Уинстон был под таким впечатлением, как если бы ему сам президент звонил. — И он сказал, что приедет. Вот с минуты на минуту приедет. Он хочет знать — что с ребенком, потому что диагноз неутешительный. — Уинстон кинул на меня извиняющийся взгляд.

— Чертов Алекс, — мне хотелось уже поскорее его встретить чтобы дать ему оплеуху. Он обещал не вмешиваться ни в мою жизнь, ни в жизнь ребенка.

— Мистер Винчестер, — подошла медсестра, — вы срочно нужны на прием.

— Мисс Карлтон, подождите меня здесь. — попросил он, и я сел на скамейку.

— Ну и что ты там вредничаешь? А, Уинстон? — я поглаживала живот, разговаривая с сыном. — Мамочка тебя любит, так что веди себя хорошо. — представляю, как это выглядело со стороны, но я не могла перестать так делать.

— Как ты его назвала? — из-за угла вышел Алекс. Руки сомкнуты на груди.

— Какая тебе разница? — я даже не посмотрела на него, а он сел рядом со мной.

— Большой уже. — он имел ввиду живот.

— Да, мы с малышом растем. — гордо сказала я, и наконец посмотрела на него.

— Так и какое у него имя? — он кивнул на живот снова.

— Уинстон. — просто ответила я, мне было наплевать понравится ему это или нет.

— Уинстон Алекс Кросс. — медленно проговорил он, — хорошо звучит для приемника бизнеса.

— Что? — я моментально разозлилась, пять месяцев спокойствия и тут это. — Какой приемник?

— Ну, это же и мой сын. А значит, наследник бизнеса. — он вызывающе смотрел на меня. За полгода его глаза утратили тот блеск, которым я любовалась. На лице стали прорезаться первые мелкие морщины.

— Это МОЙ ребенок. Ты забыл, что ты отказался и от меня и от него? — я начинала переходить на крик и на нас оборачивались, но мне было наплевать.

— Я пересмотрел свои взгляды по поводу беременности. Ты больше мне не принадлежишь, это верно, но ребенок общий. Когда он вырастет — у него будет выбор, и я больше, чем уверен, что он предпочтет тебе — меня. — он говорил это с таким холодом, что по спине пробежали мурашки.