– Первый блин комом, как говорится,– прошептала, подводя итог очень длинному дню. Оставалось надеяться, что следующий день выйдет не столь мрачным. Хотя, куда уж хуже?

***

Проснулась я всё в том же кресле, со стоном разгибая затёкшие конечности. Особенно нещадно пострадала шея. Оркус только и делал, что посмеивался надо мной, когда я, распаренная после душа да переодевшаяся, кривилась за столом в столовой. Несказанно радовал тот факт, что онрим сработал как надо, и нога совсем не болела, а на месте раны сейчас была чувствительная молодая кожа.

– А я предлагал пойти спать на кровать.

– Иди ты,– бросила, вгрызаясь в булочку на завтрак.– Когда прибудет Эскель? – решила сразу перейти к делу, откладывать решение насущных вопросов не хотелось.

– Он сегодня не придёт,– не успела я возмутиться, как Гарахи продолжил:– Но мы всё обговорили, он обещал выловить Хэлмираша на играх. Лучше всего сделать это с утра, потому что после обеда они уезжают всем семейством. Хэлмираш уговорил Ликаарда отказаться от присутствия на вечерних постановках.

– Тогда выдвигаемся прямо сейчас? – тут же встала.

– Дай хоть кофе допить! – возмутился Оркус.

Я только фыркнула, но послушно села на место, решительно доела брошенную сдобу. На выходе из столовой пришлось сделать остановку ещё на то, чтобы переобуться из домашних тапочек в новые купленные туфли и нацепить плащ. Тоже новый, старый так и остался на лестнице летней резиденции, запачканный пылью с мостовой, грязью с чужих сапог и моей кровью.

Шагая в активированный Оркусом портал, я вдруг ощутила, что не испытываю страха. Совсем. Вчерашнее происшествие воспринималось мною как спасение моего ребенка, а не как угроза жизни. И сейчас я была полна решимости сделать что-то подобное. Что ж, это лучше, чем трястись от каждого лишнего щелчка.

Вышли из портала мы около той же площади, только сейчас народ на ней не толпился, а бродил от одного ярморочного лотка к другому.

– Погуляй пока, а я поищу Эскеля. И, очень тебя порошу, постарайся на этот раз никуда не вляпаться,– шепнул мне Оркус и исчез в толпе.

Скорчила ему вслед рожицу, выпрямилась, огляделась. Что ж, мне действительно было интересно, что тут может быть. В первых рядах торговали всякими вкусностями, в тех, что подальше – украшениями. Глаза разбегались, так и хотелось всё попробовать и потрогать, но денег у меня не было, взять у Оркуса в долг как-то не догадалась, и так должна ему за одежду, так что изучать приходилось исключительно глазами. Даже руки за спиной в замок сцепила, чтобы не было лишнего соблазна. Вдруг в конце ряда начал нарастать какой-то шум. Я решила подойти поближе, посмотреть, что за склока. Оказалось, буянят маги. Адепты и магистры-недоучки, судя по отличительным признакам на мантиях.

– Демонам нечего делать около трона! – на повышенных тонах заявлял парень с воротничком стихийника пары огонь-воздух, сверкая чёрными глазами.

– Да ему этот трон не сдался! – спорила с ним девушка со светлыми волосами в мантии стихий воды-земли.– Он просто любит её!

– Конечно,– осклабился вдруг рыжий парень, что стоял рядом.– Принцесса – красотка. Я бы тоже её отлюбил… Только вот демонам с их грязными рожами там нечего делать! Хочет человеческих баб, так пусть в бордель идёт, там и не таких принимают! Или вон, к тебе под юбку залезет, вы же не кровные родственники! – и со смешком притянул девушку к себе.

Та попыталась вырваться, но парень был явно сильнее. Я же решительнее заработала локтями, расталкивая соседей, чтобы пробраться к недоумку, что лапал мою дочь! Ну а кто ещё мог быть родственником Ликаарда? Да и всё-таки узнать свою маленькую девочку даже после двадцати лет я смогла, хоть и не с первого взгляда. Однако Майя и сама была не из пугливых, я видела её суженные от злости глаза и сжатые в линию белые губы. Но тут парень пошевелил пальцами, и вдруг налетевший ветер задрал подол лёгкого платья девушки. Она отпрянула, больше не сдерживаемая его руками, оступилась и упала на дорожную пыль.

– Тонс, подонок! – её красное от стыда и злости лицо вдруг перекосилось, из приоткрытого оскаленного рта донеслось до боли знакомое рычание.

Она подскочила, замирая напротив парня, её пальцы скрючились, как будто их свело судорогой, по лицу побежала волна. А я, не помня себя, рванула к ней, уже совершенно забывая про парня. Потому что догадывалась, что будет дальше. Я как-то превращалась в собаку перед зеркалом и знала, что означают подобные волны, идущие по лицу – неконтролируемое обращение. Потому что, когда оно происходит по своей воле, волна идет только одна.

Я оттолкнула парня из поля зрения дочери, схватила руками за щёки, подняла лицо, чтобы ее глаза оказались с моими на одном уровне.

– Майя! Смотри на меня! – заговорила чётко и размерено.– Смотри на меня!

Но её глаза метались, выискивая жертву. И нашли её за моей спиной, девушка дёрнулась, однако я не выпустила, сжала сильнее, снова закрывая собой обзор.

– Майя! – рявкнула командным тоном, каким приказывала собакам, когда бывала у бабушки в деревне.– Смотреть на меня! Дышать! Вместе со мной. По команде. Слушай меня!