О, я понимала, к чему он клонит, – замужняя жизнь мгновенно лишает женщину свободного времени, а материнство лишает даже и несвободного, и потому намек на то, что «вам явно нечем заняться», был прозрачным. Это было обидно. Впрочем, полицейский в чем-то был прав, ведь в данный момент мне действительно нечем было заняться. И пока лорд Гордан отдавал распоряжения секретарю по поводу чая, я с мстительным интересом рассматривала его коллегу. Лорд Эдингтон был хорош собой, едва ли старше тридцати пяти, высок, с атлетическим телосложением, военной выправкой, темно-карими глазами оттенка того бурбона, которому драконы отдавали предпочтение, и мужественными чертами действительно приятного лица.

– Вы… на меня странно смотрите, – проявил внимательность лорд Эдингтон.

– Я вас рассматриваю, – сообщила, старательно сдерживая улыбку.

– Это… заметно, – занервничал вдруг дракон. – Но разрешите поинтересоваться, с какой целью?

– Целью? – Разговор более чем забавлял, но я все еще старалась не улыбаться. – Скорее в каком качестве… Лорд Эдингтон, а вы… женаты?

Младший следователь остолбенел.

Застыл, напряженно глядя на меня, и его лицо последовательно то бледнело, то покрывалось красными пятнами, выдавая бурю эмоций, вызванную моим более чем недопустимым поведением. Но торжество справедливости требовало отмщения, так что я продолжала очень внимательно рассматривать стремительно теряющего самообладание и явно не желающего стать причиной моей вечной занятости лорда Эдингтона.

– Мисс Ваерти, я не женат, – мягко напомнил вошедший в кабинет с двумя чашками чая лорд Гордан.

– Это печально, – я вздохнула с притворной грустью, – но, лорд Гордан, согласитесь, вы несколько уступаете лорду Эдингтону во внешности и сложении. К тому же вы столь молоды, а вот лорду Эдингтону явно пора подумать о семье, наследниках и супруге. Ведь, насколько я понимаю по вашей реакции на мои слова, вы не женаты, не так ли, лорд Эдингтон?

Полицейский нервно глянул на лорда Гордана и уже было открыл рот, собираясь ответить грубостью, но тут произошло нечто – в единый миг, в единую секунду, в кабинете младших следователей вдруг словно сгустился сумрак, и лорд Эдингтон передумал высказываться, осекшись под взглядом лорда Гордана. Более того, произнес покаянное:

– Я не желал оскорбить вас, мисс Ваерти. Прошу простить меня.

Как интересно.

– Я ничуть не оскорбилась, вам не за что извиняться, – произнесла, принимая блюдце с чашкой.

И посмотрела на лорда Гордана. Полицейский прошел к своему столу, поставил свой чай, после достал из шкафчика коробку конфет, развернул, сорвав золоченую упаковку, и протянул мне со словами:

– Столичные, с коньяком и вишней. Полагаю, вам не помешает согреться, мисс Ваерти.

– Благодарю вас, – стянув перчатку и взяв одну из конфет, поблагодарила я.

Дракон кивнул, занял свое рабочее место, забрав две конфеты, расположил их близ своей чашки с чаем, коробку же пододвинул ко мне, радушно предложив:

– Не стесняйтесь.

Конфеты оказались вкусными, чай восхитительным, а вот мои мысли…

«Я тебе так скажу – худой. Такой, что про силу его и не скажешь. Сострадательный, эмпатии много в них, как в вас, людях, тех, что хорошие. А еще не помнят они, ничего не помнят при обороте, это у них от нас. Вот, пожалуй, и все», – слова генерала ОрКолина породили смутное подозрение и… растворились, едва я взглянула на упаковку конфет. Дорогие конфеты, дорогая упаковка – тонкая, очень тонкая золотая фольга. Но вновь взгляд на лорда Гордана, и я увидела перчатки на его руках. Перчатки были бежевыми, из телячьей кожи, замши или чего-то весьма ее напоминающего.

Мой напряженный взгляд вновь переместился на лорда Гордана. Следователь, поглощенный работой, мое повышенное внимание заметил не сразу. Но едва взглянул на меня, наши взгляды встретились.

В кабине вновь повисла напряженная тишина. Кажется, лорд Эдингтон даже старался не шевелиться, видимо опасаясь, что я вновь заинтересуюсь его персоной в качестве кандидата в мужья.

– Мисс Ваерти, – лорд Гордан откинулся на спинку кресла, – что-то не так?

О, я этого не знала. Но… лорд Гордан был самым приличным драконом из всех, кто был мне известен в принципе. Единственным, кто отнесся ко мне с сочувствием и пониманием, кто пытался помочь, кто даже предупредил о не известных мне особенностях условностей в Вестернадане.

Если бы лорд Гордан был человеком, я бы сказала, что он очень хороший и более чем достойный молодой человек. Но он был драконом. Драконом с темно-зелеными глазами, чей вертикальный зрачок не оставлял никаких сомнений в расе лорда Гордана.

У всех трех известных мне полукровок глаза были человеческими.

У всех трех, известных мне, дочерей герцога Карио.

– Мисс Ваерти? – вновь произнес, определенно призывая к объяснению происходящего, лорд Гордан.

Я же смотрела на него и вспоминала сказанное Эмбер:

«Он должен быть местным. Близким к силовым структурам и аристократическим родам. Но я не могу предсказать ни возраст, ни даже приблизительно особенности. Возможно эмпатия, сочувствие к жертвам, ощущение вины за их гибель».

И сказанное ею далее:

«Я не удивлюсь, если он потерял кого-то из родных – любимую, сестру, мать. Но первым толчком для трансформации должна была стать сильная эмоциональная травма».

Медленно отпив глоток чая, я все так же продолжала смотреть в глаза лорда Гордана. Вероятно, это было невежливо и даже недопустимо-вызывающе, но я продолжала смотреть.