Я с трудом подползла к стене, прилагая максимум усилий, на которые способна в данных обстоятельствах, и прислонилась к спасительной опоре спиной. Глубоко вдыхаю и выдыхаю, стараясь справиться с отвратительным самочувствием и нервным перенапряжением…

Садиться на стул, как мне было сказано, не стала. Физически не смогу. Тело нещадно ломит, а делать лишних движений не хочу, опасаясь внезапных реакций организма: низ живота по-прежнему ноет тянущей болью, хотя ощущения уже кажутся не такими навязчивыми и пугающими – постепенно затихают, отступая на задний план...

Возможно, успокаиваюсь этим, но пока не потеряла веру и надежду, что всё будет хорошо.

А «муженёк» ответит за содеянное с нами и понесёт заслуженное наказание – только бы больше не трогал, тогда есть шанс избежать необратимых последствий. Особенно, это касается беременности – о чём Марат не должен узнать, иначе устроит незамедлительную расправу над нами…

Прикоснувшись к своему животу, поглаживаю нежно и мысленно общаюсь с малышом, уговаривая его не покидать, не оставлять меня – он моё маленькое, желанное, долгожданное чудо. И он есть: живёт внутри и развивается! – не сомневаюсь в этом.

Краем зрения, слегка опустив голову и прикрывшись волосами, поглядываю на моего мужчину, не слишком явно, чтобы не разозлить монстра ещё сильнее своими действиями.

Богдан тоже смотрит в мою сторону: несложно догадаться, о чём думает сейчас – взволнован тем, в каком состоянии я нахожусь, и, судя по отчаянию и поселившейся боли в глазах, себя винит в случившемся – это и видно, и остро чувствуется… а когда ничем не может помочь – вдвойне паршиво…

– Раз ты не хочешь воспользоваться шикарным предложением – устроиться удобнее, то сиди на полу, главное – помалкивай и слушай внимательно… – Марат подошёл ко мне. – Всё ясно?

Осторожно взглянула на него и кивнула.

– Почему за живот держишься? – заметил всё-таки…

«Хватает ведь наглости и цинизма уточнять: сначала бил, потом удивляется».

Он присел на корточки рядом со мной. Въедливо изучает моё лицо, нахмурив брови.

– Отвечай, если спрашиваю.

– Ударилась при падении, – голос дрожит, и как бы ни пыталась контролировать эмоции – страх за малыша не позволяет расслабиться ни на секунду.

– Учти: если залетела – на аборт отправлю. Не собираюсь кормить, растить и воспитывать чужого ублюдка.

«Не проведёшь…» – но делаю вид, будто растеряна:

– Какая беременность? Я бесплодна, – чуть увереннее произношу.

– Нет, Жасмин, – криво усмехнулся «муженёк», – проблема в другом… Это я не могу иметь детей, о чём мне стало известно ещё до того, как мы поженились. Переболел паротитом в тяжёлой форме, будучи подростком, проверялся, когда повзрослел, зная, какими последствиями чревата инфекция... Поэтому всегда сам записывал тебя на приёмы и везде ходил с тобой: заранее договаривался и платил врачам центра, где наблюдалась, и они охотно соглашались за кругленькую сумму озвучивать несуществующие диагнозы. Ради сохранения нашей семьи так поступил. Ты же, как обезумевшая, зациклилась на этой теме. Позже даже нашёл плюсы и пришёл к выводу: моё бесплодие, как индикатор твоей верности. Если бы нагуляла ребёнка и решила бы подсунуть его мне – сразу понял бы, изменяла или нет… ма-лыш-ка… – откровенно издевается, наслаждаясь моими мучениями.

– А признаться раньше не думал?

– Зачем? Чувствовать себя неполноценным на фоне здоровой тебя? Проще переложить вину на твои хрупкие плечи, и до конца дней своих была бы благодарна за то, что я не отказался от дефективной женщины, хотя это, по факту, не так. Как такие новости? Наверное, Булатов обрюхатил уже...

«Чудовище… испортил жизнь и доволен» – кое-как удержалась от желания плюнуть ему в физиономию, да вовремя остановилась. Любая провокация выйдет боком…

– Ладно, что-то я отвлёкся на ненужности…

Марат выпрямился, взял стул, поставив тот по центру подвала, и уселся, опираясь локтями на спинку и скрепив пальцы в замок.

– Итак, начнём. Приступим, наконец, к основному меню… И чтобы вы не заскучали, оба были смирными, пригласим-ка в гости «друга», – снова достал из кобуры пистолет, снял с предохранителя – прозвучал характерный щелчок, и передёрнул затвор. – Я обещал вам историю… Хотите послушать, как раскусил вас, любовнички? – направил оружие на Богдана.

Внутри всё похолодело от ледяного ужаса…

– Не совершай этого… – аккуратно, стараясь не делать резких движений, поднялась на ноги.

И робко шагнула вперёд.

– На место пошла! – Марат выстрелил в сторону.

Я вздрогнула от громкого звука, но продолжила идти. Не отступлю.

«Устала от роли жертвы» — хватит!

– Легко быть крутым, размахивая пистолетом, когда перед тобой слабая женщина и мужчина, который связан, избит, по всей видимости, толпой, обессилен и не в состоянии дать отпор, даже ответить ничего не может — рот заклеен… А истории твои никому неинтересны. Ясно без лишних слов, специально подстроил всё: выманил Богдана под предлогом спасти Карину, для чего сказал Алексею, как собираешься разобраться с ней, желая выяснить, где я нахожусь, и рассчитывая, что он сообщит об этом другу – таким образом, выследил его и напал, чтобы меня загнать в ловушку, угрозами и шантажом заставить приехать.