Губы почти дрожали в напряжении, так сильно я пытался сомкнуть их, чтобы ни единого слова не вылетело из моего рта. Но сдался. Сдался не потому, что сам что-то странное ощущал рядом с ней, а потому что это нужно Сарафене. Я медленно поднялся из-за стола, опираясь на костяшки кулаков, и пошел к двери.

– Грег, - обратился я к молодому волку за дверью, - письмо пока отправлять не будем.

Сара почти визжала от радости после того, как я закрыл дверь. Кто вообще она такая? Всегда молчаливая грустная и скромная женщина - радовалась как дитя.

– Один день Сарафена.
– но ей было всё равно на условия.
– Всего один день, а завтра я пошлю известие с ценой выкупа.

Каким бы строгим я не пытался выглядеть - это видимо не сработало. Она радостная почти бежала к двери. Потом остановилась и, повернувшись, спросила:

– Я же могу поселить её в нормальную комнату, а не ту, что ты используешь как ночлежку, когда пьян? Она моя гостья.

– Я бы сказал «особая» гостья, может пожить ДЕНЬ в нормальной комнате, - попытался, как можно более доходчиво донести.

– Комната Корвэны свободна.

– Ладно!
– отмахнулся я, скрипнув зубами в надежде, что Сара не заметила.

Тема, про погибшую в бойне Корвэну, не поднималась ни разу. Я любил эту волчицу, хоть не уверен, что она была моей Истинной парой. Ведь для этого нужно сблизиться. А я, не успев обрести счастье, сразу же её потерял. В один месяц у меня не стало брата и, возможно, Истинной, которую встречаешь раз в жизни. Теперь я этого никогда не узнаю. Не один я потерял в тот день близких и не мне жалеть себя, когда столько пар глаз смотрит с надеждой, что я знаю, как быть дальше. Они верят, что я найду решение и смогу объединить все стаи для войны против демонов.

Первым пал наш Трикагос, так как был ближе всего к землям Огненных демонов. И пока мы искали укрытие для выживших, от нас отвернулись остальные два клана. Никто не решился приютить проигравших. Я сначала злорадствовал, видя, как горят их дома. Как чёрный дым обволакивает стены города и как пылают их надежды на то, что их это не коснётся.

Я всегда неплохо ладил с орками, хоть остальные считали их грубоватым народом. Но благодаря этому мне удалось получить помощь у одного шамана и теперь у нас есть лагерь. Я назвал это место «Обитель Госа» и в отличие от остальных кланов в моём помогают тем, кто нуждается в помощи.

«Это не моя война!» - сказала она тогда. И вот опять я вспоминаю этот нежный голос, даже в моменты, когда она кричит на меня, перечит и пытается ударить. И почему я думаю о той кого нужно выгодно обменять и забыть? Даже когда вспоминаю жуткие образы войны, боя и кровавого месива, я вижу эту чужачку.

Она стала неожиданным сюрпризом. Даже когда я не видел её лица, а лишь чёрные волосы на затылке - учуял её запах. Терпкий, сочный фрукт, сок которого бодрит и отдаёт свежестью. Сладит и оставляет горькое послевкусие. Пьянит желанием обладать ею и пленит красотой - увидев такую, не можешь думать о других, испив же, забываешь про обычную воду и еду. Я ненавижу её за то, что она вырываясь, царапая меня - зажигала во мне пламя обладать ею. Я хочу убить её - избавиться за то, что она затмевает мысли о той кого я любил.

Я топил свою потерю в крепких напитках, я пытался заглушить боль, пролитой кровью врагов, устилая их трупами поле боя. Я пытался заполнить дыру в сердце, согревая свою постель податливыми волчицами, которые не смогут отказать Альфе. Но это всё не то, всё меркнет на фоне того что просыпается внутри от вызова в глазах этой женщины.

«Ведьма!» - повторял про себя всю дорогу в лагерь. Я молчал, чтобы она не смогла еще больше окутать меня своими сетями. Чтобы не затмила мой разум и не заставила еще больше желать её. Она лишает меня возможности думать трезво и лучший выход -избавится от этой девицы.

Но именно сейчас, когда я так зол. Когда не могу бросить её на свою кровать и насладится вдоволь стройным телом, которое я смог прощупать через плащ пока тащил сюда, я должен получить разрядку. Я бы наказал её за бессонную ночь, пока она спала совершенно невинно, хотя заставила страдать меня. Заставила хотеть её!

Я, защелкнув дверь, уже удобно расположился на кресле и высвободил свой возбужденный орган.

Когда вспомнил, как она гордо вздёрнув свой подбородок, начала защищать Сарафену, захотелось содрать демонское шмотьё и овладеть этой женщиной прямо там. Уложить её животом прямо на стол и войти в горячее лоно. Намотать на руку густые чёрные волосы и заполнить её до предела. Чтобы с таким рвением из её ротика вылетали стоны, а не оскорбления. Шлепнуть по упругой попке, а она у нее именно такая. А когда она охрипнет от криков, будет просить меня о пощаде, я заполню её своим семенем и отметина на плече... сделает её моей...

Резкие, ритмичные движения становились слегка грубоватыми, пока я мысленно овладевал той, кто лишила меня покоя. Той, кто за пару мгновений заставила хотеть её и сейчас, сжимая в руке свой пульсирующий орган, я извергаюсь, представляя как бы это было с ней. Этому никогда не сравнится с нежным и в то же время упругим телом женщины, но так хотя бы можно не наброситься на неё как дикий зверь. А меня она считает именно таким.

8. Обитель Госа.