Когда случился апокалипсис и Кейтлин Мидоуз была вынуждена выживать в бегах с Джеком Букером, она не ожидала, что они протянут хоть неделю, не оторвав друг другу головы. И уж тем более не думала, что они влюбятся друг в друга.
Но теперь она не может представить жизни без него и готова на все, чтобы сохранить жизнь своего любимого в этом мире, кишащем зомби.
В попытках найти своих друзей Кейтлин и Букеру приходится пересечь унылый ландшафт, чтобы отыскать секретную группу выживших, у которых могут иметься нужные им ответы.
Но зомби, отчаянные охотники за припасами и болезни — это не единственные угрозы в новой суровой реальности.
Часики тикают. Когда их время истечет?
Перевод: Rosland
Редактор: Eva_Ber
Обложка: Rosland
Оформление: Eva_Ber
Глава 1
Букер всегда говорил, что ей не хватит духу для убийства.
Она недостаточно хладнокровна, недостаточно эгоистична.
Но ее руки были покрыты слоем крови, доказывающей обратное.
И она обещала вернуться домой к нему.
***
Николь расхаживала туда-сюда между изножьем кровати и окном, до крови кусая ноготь на большом пальце.
Кейтлин уже должна была вернуться.
Опускались сумерки, небо окрашивалось золотыми, розовыми и оранжевыми оттенками.
Это было бы прекрасным зрелищем, если бы ее лучшая подруга не задерживалась на несколько часов Бог весть где.
— К-кей… Кей, ты должна…
Повернувшись, Николь хмуро посмотрела на Букера.
Он уже больше часа бормотал в лихорадочном бреду, едва пребывая в сознании. Она старалась успокоить его как могла, но не была уверена, что он вообще осознает ее присутствие.
— Пожалуйста… Прошу, дорогая, — мямлил он, протягивая руку к чему-то, видимому только ему.
— Ш-ш-ш, Букер, все хорошо, — сказала Николь, шагнув поближе. — Просто отдыхай.
— Ты должна уходить, — сказал он, моргая помутившимися глазами. — Кей, ты должна уходить. Я не выживу, понимаешь? Ты просто… Ты должна уходить.
— Букер, с тобой все будет в порядке, я обещаю, — присев на край матраса, она взяла с прикроватной тумбочки миску с холодной водой и тряпочку. — Тебе нужно поспать, — сказала она ему, прижимая влажную ткань к его лбу и шее.
— Не могу… Не оставайся, просто… Пожалуйста, птичка певчая, тебе надо уходить.
Смочив его волосы, она шикнула на него.
— Никто не собирается тебя бросать, Букер.
— Придется, — слабо ответил он. — Пожалуйста… Уходи.
Взяв вместо тряпочки пузырек тайленола, Николь достала две таблетки и запрокинула Букеру голову.
— Вот, выпей это, — сказала она, просунув таблетки между его губ. — Это поможет.
Проглотив их насухую, он закрыл глаза, и Николь на мгновение подумала, что он наконец-то задремал.
Крепкая как тиски хватка застала ее врасплох, и пузырек с таблетками упал на пол.
— Бук…
— Я люблю тебя, птичка певчая, — прошептал он. — Прости, что я не продержался дольше. Прости, что у нас было так мало времени вместе…
Наклонившись, Николь сказала:
— Ты еще не умер, Букер. Так что прекрати прощаться.
Его хватка ослабела, но он не казался убежденным. Капельки пота стекали по его лбу и вискам, впитываясь в итак уже промокшую наволочку подушки.
— Нет для меня надежды, Кей… — его слова были едва слышными. — Все те люди, которым я позволил умереть… Надо было догадаться, что меня накажут…
Ужас поселился глубоко в груди Николь, вышибая весь воздух.
Глянув в окно на сереющее небо, она нахмурилась.
«Где же Кейтлин?»
***
Кейтлин щурилась, вглядываясь вдаль, хотя перед глазами все расплывалось.
Она отказывалась верить, что заблудилась. Только не после всего случившегося…
На нее накатила очередная волна тошноты, и она содрогнулась в рвотном позыве, согнувшись пополам.
Кейтлин моргнула, и ужас промелькнул перед ее глазами как на старом кинопроекторе.
«Нет, не надо…!»
Открыв глаза, она снова очутилась в окружении высокой сухой травы и угасающего солнечного света.
Сплюнув гадкую смесь слюны и желчи, она вытерла лоб тыльной стороной ладони, игнорируя засохшую красную корку на ее пальцах.
«Ну же, не останавливайся. Ты слишком близко к дому».
Поправив свой тяжелый рюкзак, она потащилась вперед, уверенная, что идет в верном направлении. Уверенность была ее единственным вариантом.
Сомнение сейчас казалось слишком опасным уступом, на который нельзя опираться.
Измождение наваливалось на нее непосильным бременем, отчего колени делались ватными, а голова шла кругом. Ее затылок пульсировал, волосы сделались липкими и льнули к шее от пота и крови.