Опять бои и споры, скандалы и обзывания. И больший урон нам обоим наносили оскорбительные слова и въедались в наши легко управляемые головы.

Я не смог ей объяснить, что я изменился. Я не смог ей показать, что не пью, что я не несу агрессию в её сторону. Что это все в прошлом. Такого меня уже не существует. У неё просто создался стереотип обо мне в голове и засел глубоко и надолго. Мне стало обидно и досадно. Все мои старания к нулю и я запил, и я ударил! Я повёлся на провокацию жены, быть может. А быть может я подтвердил её стереотип, её видимость меня в её глазах. Я не стал бороться с этим и продолжать доказывать. Каждый человек, по моему мнению, должен получать то, что он хочет. Она дождалась. Она этого хотела. Она к этому вела. А я как наивный дурачок дал слабину. В драке участвуют оба, и оба виноваты! Я ей сколько раз объяснял. Да вот только она вину свою никогда не признавала.

Нет! Я дал то, что она хочет. Просто всю нашу совместную жизнь с женой, я давал то, что она хочет. Хочет пряник – на тебе пряник. Хочет кнут – на тебе кнут. И я не ведомый, а просто любил.

Итог этой битвы понятен, мой читатель, я думаю без слов. Я проиграл наши отношения, но я выиграл, дав человеку то, что она считала ей нужным. Свободу. Свободу от моего присутствия. Свободу от моих слов и действий. Она хотела стать одной. Быть одной. Она получила эту свободу через насилие и меня. Не смогла сказать напрямую, что ей нужно.

Я оказался слабаком для всех. Я потерял репутацию в глазах всех окружающих и её. Но правда в том, что я смог принять на себя этот удар ради жены. В это тяжело поверить, но это так, мой дорогой друг. Константин в одноимённом кинофильме тоже был рукой божьей, но методы его были адски и жестоки.

– Тебе нельзя ничего рассказывать! – обижается она, – все мои секреты выставишь потом против меня. А мне с кем-то делиться надо. Я не могу в себе все копить!

– Ты про что? – спрашиваю я.

– Ну, к примеру, помнишь? Я рассказывала, как мы с Линдой ходили в парк. А там парень мне помахал рукой, а я ему в ответ, – вспоминает она историю, которая мне неприятна, – ты что сделал после рассказа?

– Запретил тебе ходить в парк и гулять с Линдой! – ответил я.

– Да! – обиженно ответила она, – а ничего же не было!

– Странно! – удивляюсь я, – А что это за поведение? Он помахал, а я ему в ответ? А зачем ответ был?

И таких было множество историй. Для неё вроде же ничего не было! То есть не было секса, но флирт был. Ты, будучи замужем, позволяешь себе кокетство и флирт. И считаешь это нормально. Ты человек, который удалил все мои контакты подруг. Ты очистила все мои социальные сети, чтобы я не общался ни с одной девушкой, ведь я женат. А сама, то заводишь новые знакомства с мужчинами, то с кумом весело играетесь, друг другу насыпая песок в трусы, то помахала в ответ. Так это глупо. Либо не рассказывай мне и не вызывай чувство ревности, либо, что будет лучше, не делай так. Веди себя прилично и подобающе. И размер приличия у каждого разный, как и у нас с женой. Хотя почему же у меня с её стороны поставлены ограничения? В своём глазу бревно не видно, в чужом и соломинку найдёт.

– Ко мне пришёл бывший, что делать? – слышу я на том конце трубке её голос.

– Я уже подъезжаю, – мчу, как не знаю кто. Выгнав его из ларька, где жена работала, задаю ей вопрос:

– А зачем он здесь? И как оказался?

– Он мне позвонил! – невинно отвечает жена.

– И ты ему сказала, где работаешь? – злюсь я.

– Да!

– Зачем? – негодование полностью наполнило меня.

– Не знаю, – задрожал её голос.

Вперёд вот твоя свобода! Пользуйся! Остаётся один вопрос: сможет ли жена распорядиться своей свободой, полученной такой ценой или опять попадёт в лапу какого-нибудь тирана (по её мнению) или к настоящему деспоту.

Ведь во всех этих ситуациях я оставался в её глаза тираном! Я её давил, пил её энергию и кровь, не давал свободы и держал на цепи. Да только я никогда не желал жене зла! Всегда хотел её отгородить от ошибок и глупостей, куда, кстати, её постоянно тянуло. Хлебом не корми. Я далеко был не тираном, а был учителем.

Наработав такую репутацию в её глаза, как тиран, изверг, ревнивец, алкоголик, насильник и мазохист, в её глазах я стал просто тварью. Для неё во мне все человеческое умерло. И когда я стал явно показывать, что это не так, стал показывать, что вот я не такой и делаю все по другому, это не имело значение. Ведь репутацию, как саму по сути, изменить очень сложно. Люди будут видеть то, что уже видели и принимать тебя по тем признакам и тому поведению, к которому они привыкли. Изменить репутацию нелегко и непросто.

– Ты почему живёшь прошлыми годами? – задаю я вопрос жене, когда она опять начинает меня описывать пятилетней давности, – я же уже другой! Того человека уже нет во мне! Он в прошлом!

Конец ознакомительного фрагмента.