Шрифт:
– Как видишь, мне удалось отказаться. Тогда не было другого выхода. Были дни, когда я не спала четыре дня подряд.
Он притягивает меня к себе на колени и зарывается носом в моё полотенце.
– Всё было так плохо? – и заглядывает в глаза.
– Что было, то прошло.
– И то, правда. Но к разговору мы ещё вернёмся, - он берёт меня за подбородок и заставляет посмотреть в глаза. – Вернёмся. Когда голод утолим.
Моё полотенце, задетое его большой ладонью, соскальзывает с груди и остаётся лежать на коленях. Я впадаю в оцепенение, потому что моё тело больше мне не подчиняется. Его рука медленно от живота поднимается к груди, а я запрокидываю голову и закрываю глаза.
Моё тело - один оголённый нерв. Я уже не понимаю, где его руки, а где губы. Через некоторое время выныриваю на поверхность и вижу, что сижу у него на коленях, прижавшись к нему спиной, широко расставив ноги. Два наших полотенца валяются у нас под ногами. А Клим увлечённо ласкает объект вожделения мужчин.
– У тебя даже грудь уменьшилась, - хрипло сообщает он мне.
– И что? Теперь не подпадаю под твои стандарты? Так вокруг других…
– Что-то ты разговорилась. Я, наверное, плохо работаю, - его одна рука ещё больше раздвинула мои ноги.
– Молчу – плохо, говорю – тоже. Я, в общем-то, не настаиваю… Можем сначала получше узнать друг друга, - кокетничаю я.
– Помечтай, помечтай, - и встаёт вместе со мной.
Я обхватываю его за шею и целую в районе уха, пока он несёт меня на кровать.
– Шалунишка. Рыженькая шалунишка, - и вот тут его прикосновения становятся уже по-настоящему жаркими.
Я не знаю, что поменялось со времён нашего последнего секса, но сегодня это была будто не я. Несколько раз, в моменты наиболее острых ощущений, ловила на себе его удивлённые взгляды. Впрочем, длилось это недолго. Мы ныряли снова и снова в водоворот нашей нахлынувшей, внезапно вернувшейся любви, даря неведомые, по крайней мере, для меня, друг другу наслаждения. Шептали всякие непристойности, глупости, которые в нормальном состоянии говорить не будешь, и даже подшучивали друг над другом.
– Мне надо начинать ревновать? – Клим отдышавшись, но ещё охрипшим голосом начал приставать ко мне с вопросами.
– Мы уже будем начинать наш разговор?
– Нет. Но… Да. У тебя кто-то был? – он нахмурился.
Я сладко потянулась, отвернув голову. А он вернул рукой её в обратное положение.
– Я задал вопрос, - он внимательно вглядывается в мои глаза.
– Нет, - просто ответила я.
– Так откуда такой опыт?
– Я, конечно, понимаю, что у тебя есть все основания мне не доверять. Но, нет. Это от нашей встречи у меня появилась какая-то неведомая сила, - я хихикаю, а он начинает меня щекотать.
– Я не знаю, зачем это спрашиваю. Я так тебя ревную. Ко всем, ко всем мужчинам на свете. Не знаю, откуда появилось во мне это чувство, но…
– Тише. Иди сюда. Мой любимый, - я притянула его голову к себе и поцеловала.
В ответ услышала его стон.
– Я не знаю, как я буду жить, если ты откажешься быть со мной.
– Есть причины? – я деланно нахмурила лицо.
– Может быть, - ответил он и тяжело вздохнул.
– Как там твой Никитенко говорит. Люди, когда любят, вместе не благодаря, а вопреки всему. А у тебя кто-то был? – не выдерживаю я.
Он приподнимается на локтях. Да, такая вот логика. Вопреки-то, вопреки, но соперниц давай, начинай сдавать по списку.
Глава 26
Человеческая психика хранит много загадок и тайн. Ещё вчера, увидев его в ресторане, подумала, что теперь моя жизнь окончательно сбилась с намеченного пути.
Вся выстроенная мною цепочка последовательных действий, которые должны были позволить мне сносно существовать в этом мире после расставания с Климом и смерти тётушки, порвалась на мелкие звенья.
Все чувства, которые я так старательно прятала от всех и, в первую очередь, от себя, не только возродились, но и притащили с собой новые, более сильные, потому что нас невероятно тянуло друг к другу. Жизнь без него сразу стала стала бесцветной. И я была бы счастлива провести с ним хотя бы пару часов вместе. Но это вчера.
А вот сейчас, после того как мой любимый мужчина подарил мне незабываемые часы любви, я извожу себя ревностью. Вместо того чтобы насладиться в полную силу свалившимся на голову счастьем.
Клим глубоко вздыхает и ложится на спину.
– Много женщин было у меня. Очень много. Особенно в первый год. Я сбился со счёта. Но они абсолютно ничего не значили для меня. Я знаю, что так делать было нельзя. Нельзя и по отношению к ним. Это страшно, но я так мстил…
– Мне?
– Нет. Не знаю. Нам. Несостоявшимся отношениям, не вовремя возникшим препятствиям, - Клим шумно сглотнул слюну. – Я искал в этих женщинах тебя. Искал себя. Бежал от проблем, от внутреннего конфликта в себе. На время мне хватало того, что мой организм хотя бы по-мужски меня не беспокоил. А потом всё начиналось снова.