Как жаль, что я не могу прийти к тебе на могилку. Я даже не попрощалась с тобой.

..Иногда, когда Адлан уезжает на несколько дней по работе, начинаю грустить. Адлан единственный человек, с которым я могу разговаривать.

..Я не сержусь на твою маму, понимаю как никто ее горе, оно зеркально моему. Но как ни странно, мы не можем найти с ней общий язык. И вряд ли сможем когда-либо это сделать.

Вчера, Адлан возил меня по ночному Грозному. Я помню, ты говорил, что мечеть в этом городе самая красивая. Ты обещал показать мне ее ночью, когда она будет в огнях. Мне она понравилась. Действительно, очень красиво. Жаль, что тебя не было рядом.

..Сегодня мы ходили в «Цветочный парк». Помнишь, мы бежали через арочные сердечки, дурачились, как дети и ты говорил, что пары, которые пройдет по нему, будут вместе до самой старости? Я стояла возле них и ревела. Последнее время я стала жуткой плаксой, бедные рубашки Адлана, он разорился на них. Я чуть ли не каждый день заливаю их слезами. Твой брат нянчится со мной, как с маленькой. Я благодарна ему за поддержку. Как другу. Но... я знаю, он хочет большего.

..Я учусь жить без тебя. Пока не очень выходит. Но я стараюсь, как могу. Ради тебя, нашего сына и себя самой.

– Можно? – Лейла подходит и садится рядом со мной на качели. – Какой мой мальчик большой. Мой Ибрагим, – хочет положить руки мне на живот. Я закрываю его руками.

– Это мой мальчик. И его зовут Руслан! – мне надоело. Я не собираюсь это терпеть. – Будите так относится, вообще, запрещу вам видеть внука. Это мой малыш! Хотите сына? Родите! Сейчас столько способов забеременеть. – Лейла побагровела, схватила меня за руку.

– Откуда ты знаешь? Я никому не говорила, – не думала, что это секрет. Не хотелось выдавать Адлана.

– Не важно! – выдернула руку, на которой остались царапины, встала. Дневник упал с колен и раскрылся. Поторопилась нагнуться и поднять дневник, пока Лейла не забрала. Кто ее знает, может она способна на такую низость, читать чужие дневники.

– Что это у тебя? Кому пишешь? – Лейла попыталась вырвать у меня дневник.

– Не смейте! Адлан приедет и я попрошу его, чтобы увез меня подальше от вас!

– Он никогда не пойдет против меня! Дура! – она толкнула меня вперёд, не удержалась и упала на спину. Резкая боль прострелила живот, почувствовала, как между ног становится мокро.

– Ай, – нет. Только не это! Я не могу сейчас рожать. Ещё рано. – Вы вообще нормальная? Толкать беременную? – прошептала, сквозь стиснутые зубы. На секунду она стала растерянной, я даже увидела сожаление, промелькнувшее на красивом лице этой женщины.

– Что здесь происходит? – задрав голову, смотрела на приближающегося Шамиля.

– Эта дура! Добегалась! Совсем не бережет малыша! Я говорила! Нужно было её в больницу положить на сохранение и к кровати привязать.

– Помогите, пожалуйста! – вцепилась в штанину Шамиля.

– Сейчас, – он подхватил меня на руки и понес к машине. Я лежала на заднем сидении, кусала губу, чтобы стоны были не такими громкими. Не думала, что будет так больно. А больше всего волновалась, что Адлана рядом нет. И малыш совсем маленький.

Меня привезли в приемной. Акушерка провела осмотр.

– Через пару часов родишь.

– Как через пару часов? А как же?.. Мне же ещё месяц ходить.

– Что поделать, процесс не остановить. Ребенок на свет просится. – Акушер ушла, а медсестра заполняла документы.

– Замужем?

– Нет. А можно поскорее? Мне очень больно. – медсестра продолжала задавать вопросы.

– А что с отцом? Есть где жить? Где работаешь? Куда же ты сына то принесешь? – если бы я знала. Адлан обещал придумать что-то. Попросила телефон, чтобы позвонить. Адлан взял трубку после третьего гудка.

– Адлан! Я рожаю! Когда ты сможешь приехать?

– Что?! Буду завтра утром у тебя. Раньше билет не получится взять. Не волнуйся Юля.

Меня отвезли в родильное отделение. Медсестры разговаривали на чеченском, но я стала больше понимать. Они говорили, что я нагуляла. Отца нет. Куда буду девать ребенка – не знаю. На что жить – не известно. Схватки меня вконец измотали. – я не хотела расставаться с малышом.

В бреду мне казалось, что стоит только ему родится, ворвётся Лейла и заберёт его. Воздуха не хватает. Впервые за это время вернулся приступ астмы. Мне подключили кислородную маску.

– Давай, девочка. Постарайся, – говорила акушерка. – Он задохнуться может, – как я? Схватилась за ручки по бокам от гинекологического кресла. Услышала крик и выдохнула с облегчением.

На грудь положили моего малыша. Провела по волосикам рукой как пушок. Он жадно искал грудь.

– Мой мальчик. Руслан, – слёзы текли по щекам, но это были слёзы радости, невыносимого счастья от которого я задыхалась.