– А куда ты посоветуешь?

– Ты мне напоминаешь старый анекдот про женское общежитие.

– Какой?

Мы оба смеялись в голос, потому что на смех в закрытой машине не распространялись правила приличия. И каждый представлял себе под этот анекдот наше женское студенческое общежитие, только каждый со своих позиций. Анекдот, конечно, старый, но рассказанный к месту бодрит.

Потом мы наметили маршрут и поехали кататься. По городской дороге катились в пределах правил, чтобы сотрудники ГАИ не смотрели нам вслед, – хотя они и так провожают ее машину долгим взглядом. Ленка – девка красивая, и все это знают. А иметь таких тестя+тещу любой из них только мечтать мог. Мы договорились, что сегодня ездим медленно и разговариваем о том, что нас обоих волнует. Например о том, чего в стране нет совсем, – о сексе, конечно же. И потому уехали так далеко, чтобы нас никто не слышал.

Наш мирный разговор и обмен мнениями о разных моментах личной жизни просто и неожиданно прервал другой «жигуль», который обогнал Ленку. Этого она, конечно же простить не могла. Усиленный мотор взревел и этот красный болид начал набирать скорость. Я, конечно же, любил быструю езду, но это было тайной от моего сознания. Потому при наборе скорости частично стал реже дышать, а частично стал где-то внутри дрожать. Но после преодоления начинаешь сначала понимать, что от судьбы не уйдешь, а потом даже начал получать удовольствие.

Ленка догнала того «кренделя», что ее обогнал и пошла на обгон. Они почти притерлись друг к другу на дороге, когда она показала ему в окно свой длинный язык.

«Девка? За рулем? Обгоняет? Дразнит? Язык показывает мне? Сука! Ну, я щас, погоди!» – приблизительно вот так я перевел его выражение лица, – ну, из того, что успел увидеть. Даже за закрытыми окнами я услышал «взрев» его мотора.

Словом, гонка стартовала. Не знаю, горели у меня глаза или нет, но глазами Ленки можно было освещать дорогу в полной темноте. А дорога, изначально прямая, стала сначала делать разворот вправо, а потом по каким-то ухабам скакать и вилять в разные стороны. На столь специфическом покрытии противник догнал молодую гонщицу и по какой-то второстепенной тропе обошел ее. Значит противник местный житель, раз так хорошо знает эту местность. Значит мы трясемся и теряем сцепление и рессоры на основной дороге, а он нырнул где-то на ответвление за деревом и гонит теперь параллельно нам, не по дороге, а во «вытоптанной» местными машинами простой тропе вдоль поля.

Впереди стояли какие-то грузовые автомобили. При приближении выяснилось, что там ведутся дорожные работы. Следующая часть трассы оказалась не просто перекопана, а приведена этими работами в нерабочее состояние. Ленка делает разгон почти до самых грузовиков и с разворота летит над бровкой в сторону обгоняющего нас и торжествующего противника. Мне казалось, что таран был неизбежен прямо в воздухе. Но, как настоящий пилот, Ленка понимала, что если у нее в настоящее время нет сцепления с землей, то противник должен принять удар из воздуха или уступить ей дорогу. Разогнаться и проехать вперед он уже не мог, не успевал. При торможении его самого бы понесло юзом и он бы таранил нас сам на земле или на подлете к земле. У него оставался только один путь, – резкий разворот в сторону дороги на грузовики или в поле. Он выбрал в поле. На такой скорости передние колеса застряли во вспаханном грунте и перевернули бешено мчащуюся машину через нос прямо на крышу.

Долететь до ставшего «на крышу» соперника мы не смогли и тяжело приземлились на уступленной им дороге. Удар о землю был очень сильный. Но машина каким-то чудом и стараниями пилота устояла и не перевернулась. Из перевернутой машины уже вылазил ее оглушенный водитель, а от грузовиков бежали несколько человек с палками или ломами. Не знаю, помогать этими палками они собирались или учить пилота выигравшего автомобиля уму-разуму…

– Ленка, гони, – заорал я, и машина с небольшой пробуксовкой стала разгоняться прочь от места, где только что летала, приземлилась и стала причиной аварии.

В заднее стекло успел удариться ком земли. Это вылезший водитель срывал злобу как мог. Но удар был скользящий, потому никакого вреда не принес. Да и сухой ком рассыпался в мелкие «брызги», – правда, часть попала в салон.

Гонка продолжилась, но уже без преследования. Нам надо было уйти подальше от места аварии. Во-первых, чтобы нам просто элементарно не «накостыляли», а во-вторых, чтобы ГАИ не нашло нас недалеко. Ну, не правильно запомнил тот водитель номер, – мы-то тут при чем. Мы катались совсем в другом месте. Но у нас обоих глаза были частично залеплены стекающим потом и теми «брызгами» земли. Почти не видя дороги, я старался протереть глаза себе и ей и командовал повороты, как натуральный штурман на автогонках.

Мы по большой дуге объехали место происшествия и засели в какой-то лесопосадке.

– Ты психованная, – очень эмоционально стал доказывать я ей.

– Ты, видел? Ты видел? Мы летели, как истребитель! Как таранящий истребитель! Жаль, что у меня пулеметов не былом, – блин, помешанная на скорости! – Ты видел, как я его…

– Мы живы, Ленка! – крикнул я

Она чуть не выскочила из машины, но я прижал ее к сиденью и впился в губы поцелуем.

Она обхватила меня и тоже страстно впилась мне в губы. Мы долго раскачивались около руля, пока девушка не сообразила откинуть спинки сидений и мы не упали вместе назад. Словно бешеные стали срывать с себя и друг с друга одежду, не на долго отрываясь от поцелуев. В какой-то момент с силой соединились и продолжили целоваться, уже совершая быстрые фрикции. Раз-раз-раз… И еще… И еще… Адреналин требовал выхода энергии и огня, и мы гасили его в диком и скоростном сексе. Взрывы в нашем паху были столь сильны, что я думал, что нас просто отбросит друг от друга, и будет хорошо, если не повредит потолок. Но мы так сильно держались, обняв друг друга, что не рассоединились. Выстрел из меня, – она дико закричала. Еще выстрел в ее нутро, – она снова кричит победно и счастливо. Пулеметная очередь, как мне показалось, вызвала дикий и протяжный совместный наш крик.