Заветное желание — снова жить!
Пусть проклятой, шутовкой... Но чем водяной чёрт не шутит?..
... А вдруг есть что-то гораздо слаще, чем жизнь: месть, власть?
Когда судьба лишает выбора и загоняет в угол, жертва легко может занять место хищника. И даже сильным мира живых и царства нежити придётся подчиниться. Или умереть.
Со дна озера полуденное солнце виделось лишь расплывчатым белым пятном, которое то и дело уверенно заслонял чей-то тёмный силуэт.
Я смотрела из глубины, сквозь толщу воды на такой манящий, притягивающий взгляд предмет своих желаний. Он не оставлял даже мысли, крошечной возможности сделать иной выбор. Попытка была всего одна. Шанс вернуться, пусть и проклятой, шутовкой, как нас ещё называли. Но чем водяной чёрт не шутит?
И я отчаянно рванула навстречу полуголому телу, уверенно разгоняющему водную гладь мощными движениями рук. Человек явно не ожидал, что перед ним резко вынырнет бледная голая девка. Шарахнулся в сторону, окатив меня брызгами. Правда, довольно быстро опомнился.
– Ты… Ты кто такая, твою мать?!
Ответила ему пристальным, немигающим взглядом. Сначала в глаза, затем ниже. Туда, где среди капель поблескивал на солнышке небольшой серебряный крест.
– Дай… – произнесла хрипло. Почти три года прошло, гортань перестроилась, слова давались с большим трудом.
Мужчина опешил ещё сильнее.
– Чего? Я тебя спрашиваю, как ты здесь оказалась? Эй! Ты больная? Из психушки неподалёку сбежала? – он брезгливо и испуганно, но вместе с тем не без интереса разглядывал меня. Я вытянула вперёд руку и двинулась в сторону человека, указывая пальцем ему на грудь и не переставая повторять:
– Дай! Дай, дай! – Краем глаза уловила движение сбоку, под водой. Хрип перешёл в повизгивание. Тело затрясло крупной дрожью.
Взгляд мужчины изменился, улыбка медленно растянула губы. Правильно, кто же боится голой и беспомощной сумасшедшей?
– Ну-ну, тихо! Ты хочешь блестяшку? – он быстро снял через голову цепочку. Протянул мне одной рукой, а другой, ловко подцепив за локоть, потащил на берег.
Мои пальцы вцепились в такой желанный подарок и неуклюже принялись натягивать украшение. Одной рукой получалось плохо – застёжка цеплялась за мокрые волосы. Наконец крест коснулся кожи на груди.
Холод окутал плотным покрывалом, сжав тело, казалось, до хруста. А потом схлынул волной, заставляя рефлекторно сделать вдох, обжигающий отвыкшие лёгкие. Думала, что разучилась, а нет. Смогла. Не верится! Я дышу… Я вернулась!
Новый знакомый тем временем воспринял оцепенение и молчание по-своему и принялся по-хозяйски растирать меня полотенцем. Затем накинул мне на плечи свою рубашку и улыбнулся:
Конец ознакомительного фрагмента.